Давно замечено, что нет ни одной общности языков, где бы похожесть составляющих ее членов была столь разительной, как у славянских языков. Трудно найти фонетическое явление или грамматическую категорию, которые могли бы принципиально отличать славянские языки друг от друга. Поразительна также материальная общность морфемного инвентаря и некоторых лексико-семантических групп. Если же перейти в область диахронии, то и здесь можно обнаружить, что идентичные изменения и даже процессы языковой эволюции рано или поздно охватывают все славянское пространство, независимо от его деления на восточнославянскую, южнославянскую, западнославянскую подгруппы, и идут они принципиально в одном и том же направлении, приводя к весьма схожим последствиям. Кроме того, сербы и поляки, украинцы и словенцы, как правило, в состоянии объясниться друг с другом без переводчика и без переключения на какой-то общепонятный язык. Круг подобных примеров можно расширять без особого труда. В чем же причины такой общности? Во-первых, она свидетельствует о существовании праславянского языка - языка-источника всех последующих славянских языков. Его наличие предполагает компактную территорию проживания, общее этническое и лингвистическое сознание у славян. Во-вторых, тесное родство славянских языков продиктовано относительной молодостью праславянского языка. Считается, что язык-основа существовал с 3 тысячелетия до н.э. до первой половины 1 тысячелетия н.э. К тому же уже обособленные славянские языки подверглись более или менее кардинальному расподоблению лишь к XIV веку.
Необычность праславянского языка заключается в том, что не найдено ни одного текста, на нем написанного. Он был искусственно реконструирован, смоделирован учеными и представляет собой гигантскую, но очень строгую и стройную систему архетипов - гипотетически (не абсолютно достоверно) выведенных языковых форм, которые стали исходными для позднейших продолжений. Праславянские формы записываются латинскими буквами и помещаются под звездочкой (астериском) - *. Основным приемом их восстановления является анализ рекордно большого числа регулярных соответствий прежде всего в близкородственных - славянских, а также в других индоевропейских языках (главным образом, тех, которые насчитывают многовековую историю - в латинском, литовском, готском и т.п.). Ценные результаты дает и сопоставление однокоренных и этимологически близких слов внутри одного языка.
В научной литературе можно найти несколько терминологических обозначений, предназначенных для рассматриваемого языка. Наиболее корректным следует считать определение праславянский язык , которое недвусмысленно указывает на предшествование рассматриваемой системы остальным славянским языкам, а также на период относительного этнического и лингвистического единства. С указанным термином конкурирует менее удачный термин общеславянский язык . Структура слова общеславянский наталкивает на мысль о каких-то чертах, общих для всех славянских языков в то или иное время (даже и после распада праславянского языка). Подобная трактовка расположена в области типологии языков и по сути дела оставляет без внимания исторические причины того структурного сходства, которое проистекает из генетического родства славянских языков между собой. Зачастую перечисленные обозначения употребляются как синонимы. Некоторые же ученые не склонны взаимозаменять термины общеславянский язык и праславянский язык , используя их по отношению к разным этапам существования родителя славянских языков, учитывая, что язык-основа динамично развивался, пережив ряд важнейших преобразований: общеславянский язык как начальный период развития (сразу же после его выделения из некоторой более крупной языковой единицы - балто-славянского или праиндевропейского языка (источника всех языков индоевропейской семьи), праславянский язык как конечная стадия более или менее однородного существования, которая непосредственно предваряла распадение на несколько славянских языковых подгрупп. Встречается и противоположное употребление. Возможность такой ситуации наглядно свидетельствует о том, что абсолютно четкое разделение славянского праязыка на более ранний и более поздний периоды остается недостижимым ввиду относительной и часто весьма противоречивой хронологии многих изменений, на которой основана попытка подобной дифференциации. Таким образом, современное состояние науки о предке всех славянских языков заставляет остановиться на употреблении одного-единственного термина - праславянский язык .
К рассмотренной системе максимально приближен старославянский язык , причем не только по времени, но и по структурным признакам. Данный язык уникален тем, что он был намеренно создан в середине IX века славянскими просветителями и миссионерами - братьями Кириллом и Мефодием. Разработанная ими в результате величайшего Боговдохновенного творческого процесса система вошла в историю как первый письменный литературный славянский язык, который был предназначен для нужд христианского культа, и прежде всего для перевода греческих богослужебных книг. Несмотря на то, что в его основе лежит южнославянский диалект города Солуни - родины Кирилла и Мефодия (поэтому их и называют солунскими братьями), старославянский язык никогда не использовалась в качестве средства живого, повседневного общения, а изначально задумывался как книжный, литературный, письменный. К тому же он не был показателем национальной принадлежности. Данную систему приняли средневековые славянские народы Центральной, Юго-Восточной и Восточной Европы. старославянский язык - язык переводов с греческого, который к IX веку насчитывал тысячу лет литературного развития. И первый книжно-литературный славянский язык в полной мере отразил достижения этого древнего классического языка, особенно в области художественных средств и в лексике. Большое количество грецизмов разными путями вошли в старославянский язык, а позже - и в русский: ангел, благодать, диалектика, икона, просвещение и мн.др. Следовательно, отличительными чертами рассматриваемого языка с самого начала были наддиалектность, интернациональность, обработанность, наличие только письменной формы. Кроме того, старославянский язык характеризуется структурной однородностью, что объясняется, по-видимому, сохранением в нем фонетических и морфологических особенностей праславянского языка, а также консервативностью его функций - письменного средства, которое обеспечивает распространение авторитетных религиозных текстов. Сложность изучения старославянского языка состоит в следующем: самые первые переводы, сделанные непосредственно Кириллом и Мефодием, не сохранились. Наука располагает лишь их списками (копиями) или новыми переводами, выполненными в Х-XI веках по образцу старейших. Конечно, имеющиеся тексты в той или иной степени отступают от изначальной, «образцовой» системы, но отклонения в целом незначительны, поэтому язык поздних памятников условно рассматривают как старославянский. Однако и таких источников крайне мало - около 20. Анализируя их, слависты столкнулись еще с одной проблемой: эти тексты написаны при помощи двух азбук - кириллицы и глаголицы, которые сильно отличаются друг от друга. Так, например, Зографское, Мариинское, Ассеманиево Евангелия, Рильские и Охридские листки - глаголические, а Супрасльская рукопись, Саввина книга, Енинский Апостол, надписи на каменных плитах - кириллические. Для обозначения анализируемого языка существует целая система терминов, отражающая среди прочего его меняющийся социокультурный статус и состояние славистической науки. Определение славянский язык - самое очевидное и почти ничего не говорит о специфике рассматриваемой системы, ибо маркирует ее только с точки зрения бытования у славянских народов. Под общеславянским языком здесь понимается единый литературный язык, распространенный во всей Славии. Термин же древнеславянский язык устанавливает преемственность с другими славянскими языками, возникшими после IX века. Обозначение церковнославянский язык подчеркивает профетический, священный статус языка, совершенно игнорируя, что солунскими братьями и их последователями был создан язык не только религии, но науки и философии (можно вспомнить хотя бы трактат «о письменах» черноризца Храбра, в котором изложены факты, связанные с созданием славянской письменности). Сочетание древнецерковнославянский язык отделяет первоначальную систему от более поздних (см. ниже). Наиболее спорны термины древнеболгарский, староболгарский язык , которые сосредотачивает неоправданно много внимания на том, что солунский диалект, носителями которого были Кирилл и Мефодий, входит в состав древнеболгарского языка, что основная подготовительная работа (создание азбуки, разработка механизмов перевода и проч.) осуществлялась до миссионерской поездки в Моравию и, что, наконец, расцвет первого литературного языка всех славян связан с царствованием болгарских царей Бориса и Симеона. Кроме того, основы древне-, старо- подразумевают, что современный болгарский язык так или иначе имеет прямым своим источником систему, разработанную Кириллом и Мефодием, что, конечно, не соответствует действительности. Наиболее широкое распространение в современной лингвистике получил термин старославянский язык. Казалось бы, он ничем не отличается от сочетания древнеславянский язык.
Однако здесь есть один тонкий семантический нюанс, имеющий принципиальное значение.
Прилагательному старый принадлежит значение «прежний, не теперь появившийся, бывший в употреблении», а слову древний - «существовавший в отдаленном прошлом, происходивший в ранние исторические эпохи». Данный лексико-семантический вариант указывает на то, что явление подвергается некоему развитию, имеет разновременные фазы (и старый как раз - один из этапов древнего).
Периодизация первого литературного языка всех славянских народов вряд ли целесообразна. Исходя из подобного семасиологического и деривационного анализа, следует, напротив, признать правильность и удобство термина древнерусский язык (см. ниже). Следовательно, все указанные определения по-разному характеризуют происхождение, первоначальную локализацию, структуру, функции, эволюцию рассматриваемого языка. Однако наиболее адекватным, отражающим природу изучаемого языка, а также его соотношение с последующими языками следует признать термин старославянский язык .
Cтарославянский язык прекратил свое существование в конце X века, когда письменность и культура на южнославянских территориях переживали период упадка. Данный язык в рамках научно-прагматических классификаций считается мертвым на основании того, что он в настоящее время не функционирует ни в письменной, ни в устной форме и не используется ни в одной из материальных сфер.
Созданный для нужд Православия и чрезвычайно близкий имеющимся устно-разговорным системам, старославянский язык быстро распространился среди славянских народов. Под влиянием живой местной речи он приобретает особенности, порознь характерные для разных языков. Уже самые ранние памятники Х-ХI веков отражают черты, свойственные речи переписчиков. С течением времени у каждого из славянских православных народов конфессиональный язык стал выступать в местной редакции, варианте, изводе. Так, сложились старославянский язык болгаро-македонской, сербохорватской, чешской моравской редакций. Вполне естественно, что масштабная христианизация Руси в конце X века повлекла за собой возникновение старославянского языка русского (восточнославянского) извода), иначе называемого церковнославянским языком. В отличие от старославянского, то есть условно древнецерковнославянского, его можно квалифицировать как новоцерковнославянский язык, однако этот термин малоупотребителен в научном обиходе. К древнейшим памятникам церковнославянского языка относятся Остромирово Евангелие 1056-1057 гг., Куприяновские (Новгородские) листки, Новгородские Служебные Минеи, Евгеньевская Псалтырь. От «образцового» старославянского языка его русский извод отличает фонетика (утрата носовых гласных, частые случаи полногласия, твердый звук [ж] вместо мягкого [ж,д,] и т.п.), графика (отсутствие большинства йотированных букв и др.), грамматический строй (синкретизм парадигм, видоизменение синтаксических конструкций и т.д.), разветвленная система диакритических знаков, набор орфографических предписаний и проч.
На протяжении XI-XVII веков, то есть в донациональный период, церковнославянский, как и его предок, выступал на Руси в роли письменного, литературного языка, оказав огромное и плодотворное воздействие на развитие собственно русского языка. Значит, церковнославянский язык был нормированным, кодифицированным, полифункциональным и стилистически дифференцированным. XVII столетием принято датировать начало современного церковнославянского языка. Тогда - при патриархе Никоне - был осуществлен новый перевод основных богослужебных книг, сформулированы главные орфографические правила и кодифирована грамматическая система. В XVIII веке церковнославянский язык утрачивает статус литературного языка - эту роль отныне играет русский язык. у церковнославянского языка остается только одна, исконная функция, которая выполняется им до сих пор, - быть языком богослужения и богослужебной литературы. Для достоверности картины необходимо упомянуть о том, что с конца 80-х годов xx столетия в нашей стране появилось большое число издательств, которые среди прочего занимаются выпуском книг на церковнославянском языке, относящихся к разным редакциям и лингвистическим традициям. К тому же в последнее время на фоне низкой церковнославянской грамотности с новой силой разгораются давние споры о замене литургического языка на русский. Указанные факты дают основания для того, чтобы передвинуть границы современного церковнославянского языка на несколько веков вперед - к рубежу XX-XIX cтолетий.
Разумеется, помимо книжного - письменного языка, на Руси был и устный - разговорный язык единой общевосточнославянской народности, берущей свое начало в VII-VIII веках. Тогда языковая картина отличалась необычайной диалектной пестротой. Однако позже, в x-xi столетиях - в период Киевской Руси, из этого многообразия выкристаллизовался стандартный язык - койне, то есть такой функциональный лингвистический тип, который используется в качестве главного средства общения с широким диапозоном коммуникативных сфер в условиях стабильного взаимодействия между носителями разных говоров. Оно имело достаточно широкий круг общественного применения: государственная сфера (сообщения, доклады, княжеские указы, международные договоры), юридическая практика (записи судебных решений), публичные выступления (речи князей, воевод, послов), фольклор. Однако со временем койне оставляет за собой только функцию повседневной коммуникации, передав остальные роли книжно-письменному и деловому языку.
Таким образом, органичное соединение двух стихий - устно-разговорной и книжно-славянской, и составляет древнерусский , или общевосточнославянский язык (первый термин встречается в научных публикациях намного чаще второго). Указанные внутриязыковые типы различались во всяком случае по следующим признакам: лексико-фразеологический состав (исконные русизмы и старославянизмы); словоупотребление (прямые и переносные значения); специфика текстовой структуры (упрощенный синтаксис и конструкции, ориентированные на древнегреческие образцы); набор художественно-выразительных средств (незамысловатый, прагматически обусловленный язык и обилие риторических фигур); коммуникативные сферы (бытовое общение и письменная практика).
В период феодальной раздробленности, после распада Киевской Руси, на ее территории из единой древнерусской (общевосточнославянской) народности начинает формироваться три обособленные народности - русская (великорусская), украинская и белорусская, что было теснейшим образом сопряжено со складыванием новых государственных объединений, среди которых наибольший авторитет со временем приобрело Московское княжество. Перечисленные обстоятельства, а также многоступенчатые изменения, связанных главным образом с активным развитием устно-разговорного типа языка, привели к тому, что в XIV-XV столетиях появились новые лингвистические общности - старорусский, старобелорусский и староукраинский языки.
И, наконец, в XVII веке сложились все необходимые социально-политические условия для формирования трех самостоятельных наций (русской, украинской, белорусской), а значит, и для формирования трех самостоятельных национальных языков - русского, белорусского и украинского, которые, пройдя многовековой путь развития, продолжают выполнять свои функции до настоящего времени...
Цель: раскрыть исторический путь развития языка славян индоевропейского и праславянского периодов.
Ключевые слова: индоевропейский язык, праславянский язык, архетип, астериск, балто-славянские отношения, сравнительно-исторический метод, реконструкция, праязык.
Вопросы:
Индоевропейский праязык.
Графический аппарат праславянской реконструкции.
Оборудование: Таблица «Праславянская транскрипция»
Индоевропейский праязык.
Родство индоевропейских языков - это точно установленный наукой факт. Другое дело - как понимать это родство. По А. Шлейхеру или по И. Шмиду? В ХIХ в. большинство ученых воспринимали индоевропейский праязык как реальный язык, на котором когда-то разговаривали наши отдаленные предки. Именно поэтому основной целью индоевропеистики стала реконструкция древнейшего праязыка во всем его объёме и во всех деталях.
Постепенно ученые начали сомневаться в безусловной реальности своих реконструкций, приходило понимание относительности знаний, получаемых в результате сравнения засвидетельствованных историей языков. Кризис выразился в том, что индоевропейский язык стали считать не реальным языком, в только удобной научной формой, используемой при сравнении родственных языков.
Скептически относительно возможности восстановления праязыка высказывался один из ведущих индоевропеистов первой трети ХХ в. – Мейе (1866 – 1936): «сравнительная грамматика индоевропейских языков находится в том положении, в каком была бы сравнительная грамматика романских языков, если бы не был известен латинский язык; единственная реальность, с которой она имеет дело, это соответствия между засвидетельствованными языками. Соответствия предполагают общую основу, но об этой общей основе можно составить представление только путем гипотез, которые проверить нельзя; поэтому только одни соответствия и составляют объект науки… Индоевропейский язык восстановить нельзя».
Таким образом, родство индоевропейских языков доказуемо и реально, а восстановление индоевропейского праязыка невозможно. Еще более скептичным в отношении реальности индоевропейского языка был Н. С. Трубецкой: «… предположение о едином индоевропейском праязыке нельзя признать совсем невозможным. Однако оно отнюдь не является, безусловно необходимым, и без него можно прекрасно обойтись». По сути, Н. С. Трубецкой склоняется к схеме И. Шмида сходство индоевропейских языков объясняется не их родством (происхождением из одного языка), а их родством (проживанием на смежных территориях).
Наиболее критичные высказывания в отношении теории индоевропейского праязыка были высказаны Н. Я. Марром, который вообще отказывался в той или иной форме признавать существование индоевропейской общности, считая индоевропейские языки выдумкой «буржуазных ученых». Дело осложнилось еще тем, что индоевропеистика оказалась в чести у ученых фашистской Германии, которые с помощью неверно понятых методов этой науки делали выводы о полноценности или неполноценности тех или иных народов. Языкознанию был навязан расовый критерий.
После Второй мировой войны не осталось идеологических причин, по которым можно было бы проследить сравнительно-историческое языкознание, в том числе и индоевропеистику. Она постепенно вновь возрождается в нашей стране, при этом ученые все больше становятся на позиции А. Шлейхера, нежели И. Шмида.
Праславянский язык и его хронологические характеристики.
В III-II тысятелетиях до н. э. происходит распад древнеевропейской общности . Формируются ветви отдельных индоевропейских языков на территории Европы. Возникает и славянская языковая общность, т.е. праславянский язык. Поэтому и реконструировать праславянский язык можно и более детально. Тем не менее, так же и праиндоевропейский язык, праславянский язык – это результат реконструкции, поэтому праславянские формы принято записывать «под звездочкой».
На протяжении своего существования праславянский язык менялся, поэтому его лингвистические свойства на разных этапах существования были различными. Обычно принято различать три основных периода в его истории.
Протославянский - это такой славянский язык, которой можно рассматривать как диалект позднего индоевропейского;
Ранний праславянский – это праславянский язык, лишенный еще ярких диалектных черт;
Поздний праславянский – это уже сильно раздробленный на диалекты язык, находящийся на стадии перехода к конкретным славянским языкам.
Понятно, что четкие границы провести трудно.
Сведения о праславянском языке мы черпаем прежде сего путем сравнения славянских языков между собой , а также путем сравнения с другими родственными индоевропейскими языками. Те факты, которые засвидетельствованы различными славянскими языками, могут отражать древние славянские явления, особенно если это подтверждается явлениями других индоевропейских языков. Так например, русскому и белорусскому е в слове лето и подобных в украинском соответствует I (л i то) , в болгарском- а (лято), в польском- тоже (lato ), выступает е или о : рус. и укр. озеро, польск. jezioro , болг. езеро и т. д. Отсюда в части славянских языков в звуке е , были две разные праславянские фонемы *е и *е, сравнение с другими индоевропейскими языками подтверждает такое предположение, поскольку на месте *е там выступает краткий гласный или его нынешнее отражение (рефлекс), а на месте *е - долгий гласный или его рефлекс.
Праславянский язык не был зафиксирован на письме. В памятниках первого славянского письменного языка, старославянского- отразились многие черты звукового и особенно грамматического строя праславянского языка позднего периода его существования, хотя некоторые языковые явления в старославянском не совпадают с праславянским: от времени расселения славян и распада праславянского языка (середина 1 тысячелетия н. э.) до возникновения старославянского языка (11 в.) и создания на нем дошедших до нас письменных памятников прошло несколько столетий.
Периодизация праславянского языка.
|
Подпериод |
Хронология |
Характеристика |
|
|
Протославянский |
Балто-славянский |
III-IIтысятелетия до н. э. |
Период небольшой близости между балтами и славянами |
|
Собственно протославяский |
IIтысятелетия до н. э. – начало н.э. |
Период существования балто-славянской изоглоссной области |
|
|
Ранний праславянский |
Начало н.э. – VI в. н. э. |
Период наиболее динамичных преобразований в структуре праславянского языка |
|
|
Поздний праславянский |
Собственно праславянский |
VII–IХ вв. н. э. |
Предпосылки раздельного существования славянских языков |
|
Древнеславянский |
Х – ХIIвв. н.э. |
Постепенное формирование отдельных славянских языков при сохранении единства, укрепляемого общим для большинства славян церковнославянским языком |
Проблематика балто-славянских отношений.
Протославянские явления объединяют славянские языки с балтийскими и иранскими. В науке до сих пор продолжается спор относительно характера балто-славянских языковых отношений. Бесспорно, что длительное время балтийцы и славяне были соседями. Славянские и балтийские языки имеют много общего, как в грамматике, так и в лексике. Причем балтийские языки на фоне славянских выглядят чрезвычайно архаично, иногда может возникнуть впечатление, что, например, литовский язык – это почти праславянский, хотя это, конечно, не так. Тем не менее, сближений все-таки много. Помимо того, что в балтийских языках происходили фонетические процессы, подобные процессам протославянского языка, много общего наблюдается в морфологии и лексике.
Чтобы показать особую близость между славянскими и балтийскими языками на лексическом уровне, выберем группу слов из основного лексического фонда и проверим, как она представлена в славянских, балтийских, германских языках. Третьими выбраны германские язык, т.к., славяне уже в древности контактировали как с балтийцами, так и с германцам. По чисто географическим соображениям близость между славянскими и германскими языками должна быть не меньше, чем между славянскими и балтийскими, однако лингвистический материал дает соотношение, которое демонстрирует особую близость славянских и балтийских языков.
Рассмотрим слова, обозначающие части тела: бровь, волос, глаз, губа, живот, колено, кулак, лицо, локоть, нога, нос, плечо, рука, ухо, шея, щека. Не все слова приведенного списка являются общеславянскими. В связи с тем нас сейчас русский язык интересует как представитель славянских языков, нам необходимо устранить или заменить другими те слова из списка, которые не являются общеславянскими. Любопытно, что это именно те слова, которые не находят соответствия в других индоевропейских языках.
Слова глаз нет в других славянских языках, да и в русском языке в современном значении оно отмечено только с конца ХVI в. Откуда оно по происхождению в русском языке – точно неизвестно. Исконно русские для обозначения глаза использовали слово око, которое сегодня воспринимается нами как устаревшее. Именно слово око известно всем славянским языкам.
Слово кулак в значении «сжатая кисть руки» есть только в восточнославянских языках (русском, украинском, белорусском) и польском, куда оно было заимствовано. В турецком языке есть слово kol, которое имеет значение «рука», оно-то и является источником нашего слова. Таким образом, восточнославянский материал, не даёт нам возможности установить степень близости славянских языков к балтийским и германским. Если мы все же возьмем для сравнения слово кулак, то будем определять степень близости балтийских и германских языков к тюркским, что, естественно, в наши задачи не входит.
Значительное сходство между славянскими и балтийскими языками прослеживается во многих других случаях. Опираясь на подобные факты, многие ученые (например, А. Шлейхер, А.А. Шахматов и др.) считали, что славяне и балтийцы после выделения из праиндоевропейской общности (точнее из древнеевропейской) представляли один народ и только значительно позднее происходит их разделение. «Сравнительное изучение индоевропейских языков доказывает особую близость между славянскими и балтийскими языками. Близость эта не может быть случайною и не может зависеть только от общего их происхождения из индоевропейского праязыка: в балтийских и славянских языках замечает ряд общий отношений, и эти общие отклонения свидетельствуют об общей их жизни в такую эпоху, когда они отделились уже от остальных индоевропейских языков.
Вопросы для самоконтроля:
Чем отличаются друг от друга индоевропейский и праславянский языки?
Укажите время появления праславянского языка.
Какие выделяют периоды в праславянском языке?
Охарактеризуйте графическую систему праславянского языка.
Адливанкин С. Ю. Праславянский язык [Текст] : учебное пособие/ С. Ю. Адливанкин; С. Ю. Адливанкин, В. А. Мишланов, И. А. Фролова.- Пермь, 2007.- 159 c.
Бернштейн С.Б. Сравнительная грамматика славянских языков [Текст] : учебник/ С.Б. Бернштейн.- 2-е изд: МГУ, Наука, 2009.- (Классический университетский учебник).
Груцо А. П. Старославянский язык [Текст] : учебник/ А. П. Груцо, 2007.
Культура славян и Русь [Текст] : учебник, 2008.
Минералов Ю.И. Введение в славянскую филологию [Текст] : учебное пособие/ Ю.И. Минералов.- М. : Высш. шк., 2009.- 320 c.
Селищев А. М. Введение в сравнительную грамматику славянских языков [Текст] : монография/ А. М. Селищев.- М. : Комкнига, 2010.- 128 c.
Соколянский А.А. Введение в славянскую филологию [Текст] : учебное пособие/ А.А. Соколянский.- М. : Академия, 2007.- 398 c.
Супрун А.Е. Введение в славянскую филологию [Текст] : учебное пособие/ А.Е. Супрун.- 2-е изд., перераб.- Минск: Высш. шк., 2009.- 480 c.
Со школьных лет все мы знаем, что русский язык относится к восточной ветви славянской группы индоевропейской языковой семьи. А какое место в генеалогической классификации занимают праславянский, старославянский и древнерусский языки?
1. Праславянский (он же общеславянский, праславянский язык-основа ) – древнейший в этом ряду. Он сложился в результате объединения и развития группы диалектов праиндоевропейского языка приблизительно во втором – середине первого тысячелетия до нашей эры. Праславянский является предком всех славянских языков и гипотетически восстанавливается на основе их сравнительно-исторического изучения. Современные славянские языки имеют очень много общего между собой; путем сравнения их и других родственных языков лингвисты восстанавливают облик слов языка-предка. При этом все реконструированные слова носят предположительный характер, поскольку праславянский язык не зафиксирован в письменных памятниках. Не сохранилось ни одной книги или надписи, в которой он был бы отражен.
Восстановленные праславянские слова принято записывать латинскими буквами и ставить впереди астериск. Этот знак в виде звездочки указывает на то, что слово реконструировано. Примеры:
*golva – голова, *zemja – земля, *mogti – мочь (глагол).
На праславянском языке говорили племена, названные в трудах европейских историков VI века антами, венедами и склавинами .
О том, что у всех славян был когда-то единый язык, говорится и в древнейшей русской летописи – «Повести временных лет».
Специалисты в области сравнительно-исторического языкознания уже давно обратили внимание на значительное сходство славянских и балтийских языков (до наших дней из этой группы дошли латышский и литовский языки). Факт сходства объясняется по-разному, и к единому мнению ученые пока не пришли. Одна из гипотез предполагает, что из праиндоевропейского языка сначала выделился прабалтославянский (протославянский) язык, в дальнейшем распавшийся на прабалтийский и праславянский. Другие исследователи считают, что праславянский образовался непосредственно от праиндоевропейского, но в течение долгого времени развивался в тесном соседстве с прабалтийским языком.
Праславянский язык просуществовал длительное время (по разным оценкам, от одной до двух тысяч лет). В результате обширного расселения славянских племен и усиливающегося обособления их диалектов он распался на отдельные языки, и началось образование восточной, западной и южной ветвей славянской языковой группы. Распад праславянского языка, по мнению большинства ученых, произошел в V – VII веках нашей эры.
2. Древнерусский язык, он же восточнославянский , образовался в результате этого распада. Язык восточнославянских племен, язык Киевской Руси… Он просуществовал до XIV века и стал непосредственным «родителем» русского, украинского и белорусского языков, т.е. всей восточной ветви славянской языковой группы.
Иногда люди, которые только начали изучать историю русского языка, путают древнерусский со старославянским, считают эти термины синонимами. Но такое мнение ошибочно. Древнерусский и старославянский – разные языки , хотя и родственные друг другу.
3. Старославянский язык относится к южной ветви, а не к восточной; он ближе к болгарскому и македонскому языкам, нежели к русскому. Это книжный язык, мертвый с самого начала своей истории.
Старославянский был создан в середине IX века как язык, на который переводились для славян греческие богослужебные книги. В его основе – один из македонских диалектов древнеболгарского языка. На этом диалекте говорило славянское население в окрестностях Солуни, родного города Кирилла и Мефодия. Как все мы помним, эти братья были проповедниками, изобретателями славянской письменности и переводчиками греческих церковных книг на славянский язык. Кирилл хорошо знал солунский диалект, поэтому использовал его для перевода. Но нельзя сказать, что старославянский язык представляет собой простую запись этого диалекта. Нет, в результате деятельности Кирилла, Мефодия и их последователей возник, по сути, новый славянский язык. Книжный, литературно обработанный, отразивший в себе многие достижения высокоразвитого греческого языка. Благодаря этому старославянский уже в самых ранних известных нам текстах имеет очень богатую лексику, развитый синтаксис, хорошо проработанную стилистику.
Он использовался как язык церкви разными славянскими народами и неизбежно впитывал в себя некоторые черты их родных, живых языков. Эти местные разновидности старославянского называются церковнославянским языком в том или ином изводе . Так, можно говорить о церковнославянских текстах, написанных в русском, сербском, моравско-чешском и других изводах.
С течением времени стали появляться и светские тексты на старославянском языке, но все же основная его сфера – богослужебная.
Старославянский оказал значительное влияние на многие славянские языки. Кроме того, он представляет особую ценность для исследователей в области сравнительно-исторического языкознания, поскольку является самым ранним славянским языком, зафиксированным в письменных памятниках.
Упрощенная схема происхождения славянских языков представлена на рисунке.
3 144
Книга американского слависта, профессора Калифорнийского университета Хенрика Бирнбаума представляет собой подробный обзор работ ученых-лингвистов, посвященных проблемам общеславянского (праславянского) языка, начиная с конца прошлого века. Автором прослеживаются основные линии развития научных идей в этой области славистики. Книга знакомит читателя с проблемами прародины славян, связи славянских языков с другими индоевропейскими языками, истории общеславянского языка, его диалектного членения.
Рекомендуется: филологам-славистам, специалистам по индоевропейскому языкознанию, историкам, антропологам и др.
Пер. с англ./Вступ. ст. В. А. Дыбо; Общ. ред. В. А. Дыбо и В. К. Журавлева. –
Перевод с aнглийского С. Л. Николаева.
Послесловие В. К. Журавлева.
Скачать djvu: YaDisk 6,72 Mb - 300 dpi - 512 с., ч/б текст, текстовый слой, оглавление
Книга Хенрика Бирнбаума и современные проблемы праязыковой реконструкции. Вступительная статья В.А. Дыбо – стр. 5
1. . Общеславянский язык: проблемы определения, доказательства существования и подходы к изучению – стр. 17
1.0. – стр. 17
1.1. – стр. 20
1.2. – стр. 22
1.3. – стр. 24
1.4. – стр. 25
1.5. Общеславянский (праславянский) язык как ветвь индоевропейского – стр. 28
Часть I
Достижения в реконструкции общеславянского языка (история исследований)
2. Общетеоретические работы – стр. 33
2.0. Предварительные замечания – стр. 33
2.1. Структура общеславянского языка – стр. 35
2.2. Славянское сравнительно-историческое языкознание – стр. 39
2.3. Индоевропейская грамматика и диалектология; предыстория славянского – стр. 52
2.4. История отдельных славянских языков – стр. 61
3. Фонология – стр. 69
3.0. Предварительные замечания – стр. 69
3.1. Монографические исследования, посвященные общеславянской фонологии – стр. 69
3.2. Специальные исследования общеславянской фонологии – стр. 83
3.2.1. Общие проблемы – стр. 83
3.2.2. Акцентология – стр. 88
3.2.3. Вокализм – стр. 93
3.2.4. Консонантизм – стр. 102
3.2.5.Особые факторы, обусловливающие звуковые изменения в общеславянском языке: структура слога, конечная и начальная позиция в слове – стр. 105
3.2.6. Морфонология – стр. 112
4. Морфология – стр. 114
4.0. Общие замечания – стр. 114
4.1. Исследования общеславянского словоизменения – стр. 115
4.1.1. Склонение – стр. 117
4.1.2. Спряжение – стр. 120
4.2. Исследования общеславянского словообразования – стр. 124
4.2.1. Именное словообразование – стр. 125
4.2.2. Глагольное словообразование – стр. 128
5. Синтаксис – стр. 135
5.0. Некоторые общие проблемы определения синтаксиса и реконструкция общеславянских синтаксических моделей – стр. 135
5.1. Исследование общеславянских грамматических категорий
и функций – стр. 137
5.2. Исследования структуры предложения в общеславянском – стр. 144
6. Лексикология – стр. 148
6.0. Предварительные замечания о методе и цели лексикологии, особенно по отношению к словообразованию; общие и теоретические работы – стр. 148
6.1. Исследование общеславянского словаря, унаследованного
из индоевропейского – стр. 151
6.2. Специальные исследования по общеславянской семантике – стр. 154
6.3. Исследования лексических заимствований в общеславянском – стр. 157
7. Некоторые специальные проблемы, связанные со временем и местом распространения общеславянского языка – стр. 163
7.0. Предварительные замечания – стр. 163
7.1. Исследования индоевропейского окружения общеславянского; возможные общеславянско-неиндоевропейские контакты; балто-славянская проблема – стр. 165
7.2. Исследования о временных границах, периодизации и хронологии развития общеславянского языка – стр. 168
7.3. Исследования о распаде н диалектной раздробленности общеславянского языка – стр. 172
Часть II
Проблемы реконструкции общеславянского языка
(исследования 1968-1973 гг.)
8.Некоторые общие проблемы современных исследований общеславянского языка – стр. 175
9. Современные взгляды на общеславянские звуковые модели – стр. 178
9.0. Общие проблемы – стр. 178
9.1. Общеславянская просодическая система – стр. 180
9.2. Общеславянская система гласных – стр. 183
9.3. Общеславянская система согласных – стр. 191
9.4. Факторы общеславянских звуковых изменений: структура слога, ауслаут, морфонология – стр. 197
10. Современные исследования по общеславянской морфологии – стр. 201
10.0. Новые подходы к общеславянской морфологии – стр. 201
10.1. Проблемы общеславянского словоизменения – стр. 203
10.1.1. Именное (н/или местоименное) словоизменение – стр. 204
10.1.2. Глагольное словоизменение – стр. 207
10.2. Проблемы общеславянского словообразования – стр. 209
10.2.1. Именное словообразование – стр. 209
10.2.2. Глагольное словообразование – стр. 212
11. Исследование структуры фразы и предложения в общеславянском языке – стр. 217
11.0. Проблемы и методы – стр. 217
11.1. Словоформы н классы слов: их синтаксическое использование – стр. 218
11.2. Простые и сложные предложения – стр. 219
12. Реконструкция общеславянского словаря – стр. 222
12.0. Предварительные замечания – стр. 222
12.1. Исследования общеславянской лексики индоевропейского происхождения – стр. 223
12.2. Исследования лексического значения – стр. 226
12.3. Новый взгляд на некоторые общеславянские и раннеславянские заимствования – стр. 229
13. Современные концепции возникновения, эволюции и распада общеславянского языка – стр. 232
13.0. Переоценка определений, методов и целей реконструкции общеславянского языка – стр. 232
13.1. Некоторые новые взгляды на общеславянский и родственные индоевропейские языки, особенно балтийский – стр. 234
13.2. Продолжающееся обсуждение временных границ, периодизации и хронологии общеславянского языка – стр. 240
13.3. Новые взгляды на распад и дифференциацию общеславянского языка – стр. 243
Часть III
Последние достижения в области реконструкции общеславянского языка (1974 - 1982)
14. Общетеоретические работы – стр. 249
14.0. Обобщающие исследования общеславянского языка – стр. 249
14.1. Сравнительно-историческое славянское языкознание – стр. 260
14.2. Труды по сравнительно-историческому индоевропейскому языкознанию – стр. 253
14.3. Общеславянский как предшественник отдельных славянских языков – стр. 254
15. Фонология – стр. 259
15.0. Монографические исследования и общие проблемы фонологии общеславянского языка – стр. 259
15.1. Акцентология – стр. 262
15.2. Вокализм (включая аблаут н изменения дифтонгов наплавные и носовые; слоговые плавные и носовые) – стр. 271
15.3. Консонантизм – стр. 277
15.4. Особые факторы, обусловливающие общеславянские звуковые изменения: структура слога; анлаутная и ауслаутная позиции; частотность употребления – стр. 282
15.5. Морфонология – стр. 286
16. Морфология – стр. 287
16.0. Монографические исследования и общие проблемы морфологии общеславянского языка – стр. 287
16.1. Словоизменение – стр. 288
16.2. Словообразование (включая образование сложных слов) – стр. 292
16.3. Морфология имени (и местоимения) – стр. 295
16.4. Морфология глагола – стр. 297
17. Синтаксис – стр. 301
18. Лексикология, этимология и лексическая семантика – стр. 304
18.0. Общие проблемы общеславянской лексикологии – стр. 304
18.1. Общеславянские слова, унаследованные из (пра) индоевропейского языка – стр. 307
18.2. Семантика (специальные проблемы лексического значения) – стр. 309
18.3. Лексические заимствования в общеславянском языке – стр. 314
19. Особые проблемы общеславянского языкам – стр. 317
19.0. Место общеславянского языка в индоевропейской языковой семье – стр. 317
19.1. Методология реконструкции; временные границы, периодизация, хронология общеславянского языка – стр. 320
19.2. Распад общеславянского языка; общеславянские диалекты – стр. 322
19.3. Этногенез, предыстория и ранняя история славян – стр. 328
20. Заключение – стр. 340
Литература – стр. 342
Приложение В. К. Журавлев. Наука о праславянском языке: эволюция идей, понятии и методов – стр. 453
В. А. Дыбо. Комментарии – стр. 494
1.0. Терминология и определения: общеславянский язык и праславянский язык.
Термин “общеславянский язык” и его эквиваленты в других языках (англ. Common Slavic, франц. slave commun, нем. Gemeinslavisch и т.д.), используемые в диахроническом плане, то есть по отношению к одному из этапов славянской языковой эволюции, - один из двух конкурирующих терминов, которые предназначаются для обозначения обычно постулируемого праязыка (языка-предка), лежащего в основе процесса развития всех славянских языков. Если бы этот термин употреблялся панхронически (или анахронически), то есть по отношению ко всем этапам славянской языковой эволюции (либо безотносительно к хронологии этой эволюции), то он имел бы, очевидно, различное содержание. Он мог бы относится к некоторым или ко всем чертам, общим для всех славянских языков в то или иное время. Такое значение термина было бы, главным образом, типологическим по своей природе, при этом во многих случаях оставались бы без внимания исторические причины того структурного сходства, которое проистекает из генетического родства славянских языков между собой. Подобный же смысл вкладывался бы в термин “общеславянский язык”, если бы последний использовался бы синхронно, т. е. относительно определенного отрезка времени в славянской языковой эволюции, например в период соответствующий приблизительно 1000 г. до н.э., либо началу ХIII века, либо современному периоду. Однако если подразумеваются такие значения этого термина, то, во избежание возможной путаницы, кажется более целесообразным ввести другой термин, как, например, “праславянский язык” (несмотря на то, что этот термин мог бы вызвать определенные историко-идеологические ассоциации) либо “обобщенный (generalized) славянский язык”, - термин, предпочтительный при моделирующе-типологическом подходе; с термином “общеславянский язык” конкурирует термин “праславянский язык” (англ. Proto-Siavic, франц. proto-slave, нем. Urslavisch и т.д.). в какой-то мере предпочтение того или иного термина - дело каждого лингвиста или научной традиции. Так, например, французский термин slave commun имеет более широкое распространение, чем proto-slave, по крайней мере частично благодаря воздействию классического труда Мейе. Немецкий термин Urslavisch, напротив, продолжает превалировать над Gemeinslavisch, несмотря на попытки ввести второй термин в научную литературу. Русский термин “праславянский”, видимо, все еще более употребителен, чем “общеславянский”, хотя последний предпочитался некоторыми учеными, в том числе Фортунатовым, и в особенности стал употребителен после появления перевода книги Мейе. В английском языке термины Common Slavic и Proto-Siavic, видимо равноправны, хотя в последнее время, особенно в Америке, более склонны использовать термин Common Slavic. (Следует заметить, что в Англии предпочитают Slavonic, а в Америке Siavic.)
Следовательно, если термины “общеславянский” и “праславянский” в действительности могут рассматриваться как синонимы, то само наличие этих двух терминов (и их эквивалентов в других языках) может навести на мысль о несколько различном их применении. Например, для того чтобы разграничивать две основные фазы развития славянского праязыка, а именно: начальный этап его развития - сразу же после его выделения из некоторой более крупной языковой единицы, такой как балто-славянский язык или часть позднего индоевропейского языка, - и конечный этап его более или менее однородного существования, непосредственно предшествовавший последующему распадению на несколько славянских языковых групп. Недавно было предложено сохранить термин “праславянский” за более ранней фазой общеславянского праязыка, и “общеславянский” - за его более поздней фазой; оба термина приблизительно соответствуют, например, немецким терминам Fruhslavisch и Spoturslavisch. Однако абсолютно четкое разделение славянского праязыка на более ранний и более поздний периоды остается непостижимым ввиду относительной и часто противоречивой хронологии многих звуковых изменений, на которой может основываться попытка подобного разделения.
Эти терминологические соображения, если они не встречают возражений, упираются в проблему соотношения между теми языковыми реалиями, которые кроются под понятиями “ранний праславянский” и “(общий) балто-славянский”, с одной стороны, и “поздний общеславянский” и дифференцированный “ранний славянский”- с другой, или точнее, проблему соотношения каждого отдельного диалекта позднего общеславянского и отдельного дописьменного славянского языка или языковой подгруппы…. методологически трудно провести четкую границу между тем, что может рассматриваться как поздний (обще-) балто-славянский, и тем, что рассматривается как ранний праславянский язык. Последний - в той степени, в какой его основные фонологическая и морфологическая структуры реконструированы на внутренних основаниях, - по существу, выводим из гипотетической прибалтийской лингвистической модели. Обратное возведение общей (скорее, обобщенной) балтийской языковой структуры к ее раннему праславянскому соответствию кажется фактически невозможным. Необходимо также отметить, что временна’я граница позднего общеславянского языка колеблется, ее трудно определить с помощью неопровержимых критериев, так как многие из изменений согласуются с общими тенденциями, уже господствовавшими в предшествующие века славянского языкового развития. Развитию конкретных славянских языков и подгрупп, несомненно, предшествовала дивергентная эволюция позднего общеславянского языка в дописьменный период, что, следовательно, подтверждает теоретическое предположение о существовании конкретных славянских языков до того, как они были зафиксированы письменностью. Таким образом, можно установить лишь terminus ad quem позднеобщеславянского языка - время, различное для отдельных частей славянского языкового ареала, - время “падения слабых еров” и сопутствующей этому процессу или непосредственно следующей за ним “вокализации (прояснения) сильных еров”. Поэтому, по крайней мере в определенных частях славянского языкового ареала, особенно на восточнославянской территории, период позднего общеславянского языка продолжался примерно до конца ХI или даже до начала ХII столетия (Исаченко 1970). Иногда к этому периоду, охватывающему как дописьменный общеславянский язык, так и первые века письменного славянского, относится несколько расплывчатый термин “раннеславянский”. Разумеется, нет никаких внутриязыковых причин, которые могли бы вызвать совпадение во времени конца общеславянского периода и чисто случайного события - возникновения славянской письменности во второй половине IХ века в результате миссии Константина и Мефодия в 863 г. Однако если исключить из рассмотрения всю общеславянскую языковую эволюцию, характеризовавшуюся некоторой пространственной вариативностью, конец более или менее однородного развития славянского как целого мог бы датироваться приблизительно 500 г. н.э.
Однако, поскольку цель настоящего труда - обзор и оценка недавних и текущих открытий и наблюдений, относящихся к реконструкции дописьменного славянского праязыка, а также формулирование некоторых еще не решенных или малопонятных проблем этого постулируемого языка, термин “общеславянский язык”, используется как общий условный термин для обозначения всего протяжения славянской (но не дославянской) языковой эволюции вплоть до ее фиксации в памятниках письменности.
1.1. прародина и последующее расселение славян.
Любая попытка простого отождествления общеславянского (или праславянского) языка с языком, на котором говорили “праславяне”, может рассматриваться как бесполезное перемещение определения общеславянского языка с одного уровня аргументации на другой, столь же спорный. Разумеется, строгое определение общеславянских пространственных и временных границ тесно связано с проблемой прародины (англ. Original Homeland, нем. Urheimat) древнейших славян и их последующего расселения в различных направлениях до периода разрыва относительного пространственного единства славянской общности, вызванного приходом древних мадьяр в конце ХI - начале Х в. Поэтому может оказаться небесполезным краткое изложение наших современных знаний в этой области, в той ограниченной мере, в которой они могут считаться непротиворечивыми.
Специалисты все еще расходятся в вопросе точной локализации первоначальной территории, которую населяли славяне к концу первого тысячелетия до н.э. С относительной уверенностью можно утверждать, что прародина славян находилась на востоке Центральной Европы, где-то к северу от Карпат и, менее вероятно, от их западных острогов - Судет. В этот, как было установлено, самый первый регион своего поселения славяне перешли как одна из нескольких этнолингвистических групп, выделившихся из нерасчлененной поздней общеиндоевропейской сообщности. Приблизительно в IV в. славяне уже занимали обширный ареал от бассейна Одера на западе до бассейна центрального Днепра на востоке. Этот ареал простирался с севера на юг от южных берегов Балтийского моря и Мазурских озер до Припятских болот. Примерно в V в. началось продвижение славян к северо-востоку, в результате чего предки современных восточных славян заселили территории в районе верхнего Днепра и Припяти, где первоначально жили балтийские племена, которые были либо ассимилированы славянами, либо оттеснены ими к северо-западу (Топоров - Трубачев 1962; Седов 1970). В VI в. Это продвижение на северо-восток достигло территорий, первоначально занятых финскими племенами. Примерно тогда же славяне продвинулись на запад, заселив территорию от бассейна Одра до бассейна центральной и нижней Лябы (Эльбы). Вскоре после 500 г. н.э. часть славян проникла на юг, по-видимому, через карпатские и судетские перевалы, в то время как другие славянские племена, двигаясь с территории современной Украины, достигли Балканского полуострова, пройдя через Южно-румынскую низменность (Валахию). В VI в. часть славян заселила район Восточных Альп (современную Нижнюю Австрию, Штирию, Каринтию и Словению). На Великой венгерской равнине, первоначально заселенной как индоевропейскими (фракийцами, иллирийцами, германцами), так и неиндоевропейскими народами (гуннами), славянские поселения были, вероятно, рассеянными. Позднее эта территория была покорена алтайским народом - аварами. В течении VI и VII вв. Волны славянского расселения хлынули на бо’льшую часть Балканского полуострова, включая Грецию, где славяне составили в ту пору значительный (если не доминирующий) элемент, в том числе в ее южной части, Пелопоннесе. Постепенная реэллинизация Греции, проводимая византийской администрацией, феодалами, могущественными городами и влиятельными монастырями, была начата в VII в. И продолжалась примерно шесть веков.
Следовательно, с VII и до IХ в. включительно славяне заняли обширную территорию в Восточной и Центральной Европе, которая простиралась от Адриатического и Эгейского морей на юге до основания Ютландского полуострова и Балтийского моря на северо-западе и Финского залива, Ладожского озера и района верхней Волги на северо-востоке. На западе славяне достигли восточных Альп, Богемского леса, реки Заале и территории, находящейся по ту сторону Эльбы в ее нижнем течении, в то время как на востоке они давно уже перешли центральный Днепр. Только причерноморская степь продолжала оставаться территорией полукочевых алтайских и угорских народов, на короткое время поселившихся там либо проходивших эти степи на своем пути из Азии и юго-восточной Европы на запад.
Однако в начале IХ в. эта огромная, населенная славянами территория не была однородной по своему этническому и лингвистическому составу. Великая венгерская равнина (Паннония, Трансильвания) управлялась аварами, подчинившими рассеянное славянское население, затем она была завоевана и фактически опустошена войсками Франкской империи Карла Великого. Романские народы частично сохранились в некоторых местах внутри Балканского полуострова (предки современных румын) и по берегу Адриатики (ныне исчезнувшие далматинцы). Другие балканские территории были заняты албанцами(жившими в соседстве с романоязычным населением), народом индоевропейского происхождения. Многочисленное грекоязычное население противостояло славянам в южной Болгарии, Македонии и самой Греции. Уже к концу VI в. славянское население, жившее на территории, примерно соответствовавшей современной Болгарии, попало под власть булгар, алтайского народа, одна часть которого проникла на Балканский полуостров, а другая осталась на нижней Волге. Тогдашнее славянское население претерпело военное поражение от булгар, но, превосходя последних в численности, быстро ассимилировало их. Булгары оставили после себя лишь название своего народа и несколько лексем в славянском языке. На северо-востоке обширной славянской территории остаточные группы балтийского и финского населения, несомненно, существовали еще долгое время, частично в недоступных местах, защищенных непроходимыми лесами и обширными водяными пространствами.
1.2. Языковое единообразие и диалектные различия; внутренняя и внешняя реконструкция общеславянского языка.
Неудивительно, что внутри такого обширного ареала, который с различной плотностью населяли славяне к началу VII в., должны были существовать диалектные различия. Однако кажется, что приблизительно до 500 г. н.э. их общий язык, хотя и распространенный на значительной географической территории, был еще в большой степени однородным. Такое предположение подтверждается выводами, сделанными лишь недавно: некоторые из фонетических изоглосс, на основании которых обычно устанавливалось деление на два главных диалектных ареала, в действительности могут датироваться лишь временем после 500 г. н.э. Это традиционное деление постулировало западную группу общеславянских диалектов, потомками которой предположительно были западнославянские языки, и восточную диалектную группу, которая, как считалось, была предком восточно-славянских языков. Предположительной границей между группами был верхний и центральный Буг. Релевантными изоглоссами считались: 1) частично различные результаты так называемой второй (регрессивной) и третьей (прогрессивной) палатализаций велярных, в частности различные рефлексы общеслав. x и kv, gv (xv); 2)сохранение сочетаний tl, dl (в западнославянском), чему противопоставлено их упрощение (>l в восточно- и южнославянском); 3) возникновение и сохранение эпентетического l в восточной группе в противоположность отсутствию его (по крайней мере в определенной позиции) в западной и 4) различная трактовка общеслав. tj, dj, унаследованных в восточной группе в виде аффрикат, большей частью шипящих, в некоторых случаях вторичных фрикативных (в восточно- и южнославянском языках), но соответствующих свистящим звукам в западной (западнославянской) группе. С большой степенью уверенности мы можем считать, что вторая палатализация велярных не начинала действовать приблизительно до 600 г.н.э. и что третья палатализация, время действия которой частично совпадало со временем действия второй палатализации, не действовала ранее VIIIв. [В настоящее время увеличились данные в пользу того, что так называемая “третья палатализация заднеязычных” произошла раньше второй палатализации, праславянских характер которой в последнее время подвергся сомнениям, см. А. А. Зализняк. Новгородские берестяные грамоты с лингвистической точки зрения. - В кн.: В.Л.Янин, А.А.Зализняк. Новгородские грамоты на бересте из раскопок 1977 - 1983 гг. М., 1986 .]. Далее, есть основания предполагать, что эпентетическое l возникло во всем славянском ареале, и его исчезновение и его исчезновение в отдельных позициях в западной группе вторично, как, впрочем, и его выпадение в части южнославянского ареала, именно в македоно-балгарском. Результаты ассимиляции t’, d’ (< общеслав. tj, dj) также относительно поздние (позже 500 г.). Что же касается упрощения tl, dl в восточной части общеславянского языкового ареала, то имеются данные, говорящие о том, что оно имело место ранее VI в. Однако здесь ситуация тоже довольно сложная: tl, dl сохраняются в северо-западной части южнославянского языкового ареала, отражаются как kl, gl в ограниченном районе распространения восточнославянского, не говоря уже о других деталях, затемняющих общую картину. Поэтому данная единственная изоглосса, разделяющая западную (в дальнейшем западно-славянскую)и восточную (в дальнейшем восточно- и южнославянскую) группы общеславянского языка, имеет несущественное значение либо вообще никакого значения не имеет (Бирнбаум 1966.;Штибер 1969/71; Щевелев 1964).
Итак, есть серьезные основания полагать, что приблизительно до 500 г. н.э. общий язык славян был еще в высокой степени единообразным. Не имеется прямых свидетельств, говорящих о фонологической и грамматической (морфосинтаксической) структурах и основном словарном составе общеславянского языка, которые развивались будучи в общих чертах однородными, до 500 г. Фактически все попытки восстановить эти ранние этапы общеславянского праязыка должны поэтому основываться на методе внутренней реконструкции, т. е. технике, с помощью которой данные последней фазы уже неоднородного общеславянского языка периода 500-1000 гг. н.э. могут быть спроецированы в прошлое. Этот метод позволяет привлекать некоторые факты морфонологических чередований, конкурирующих словоформ и сосуществующих синтаксических структур на позднем этапе существования общеславянского языка. Имеются ввиду первичные (в противовес вторичным и даже третичным) звуки, формы, а также по крайней мере, отдельные типы фраз и предложений. Применение этого метода позволяет предложить относительные хронологии общеславянских языковых изменений (Бирнбаум 1970). Обоснованность полученных таким путем результатов во многих случаях может быть в последствии подтверждена соотношением гипотетических первичных общеславянских (= праславянских) данных с фактами других индоевропейских языков. Таким образом, методы внутренней и внешней реконструкции могут быть здесь использованы для дополнения друг друга и для подтверждения выводов одной реконструкции выводами другой. Структура раздробленного позднего (после V в.) общеславянского языка в свою очередь может быть реконструирована на основании данных, взятых из засвидетельствованных славянских языков, частью в их самом раннем зафиксированном состоянии. Однако здесь лингвист не связан только косвенными данными, а может, в дополнение к ним, прибегнуть к некоторым фактам, имеющим более непосредственное отношению к позднему общеславянскому языку.
1.3. Наиболее ранние славянские тексты.
Что же представляют собой прямые свидетельства, относящиеся к периоду выделения славянских диалектов, которые в ту эпоху были распространены на обширной территории? К этому периоду относится “создание” древнецерковнославянского языка - первого литературного языка славян - Константином-Кириллом(ум. в 869г.)и Мефодием(ум. в 885г.). по-видимому, до нас не дошли автографы “солунских братьев” и их ближайших сподвижников. Бо’льшая часть сохранившихся древнецерковнославянских текстов - это копии более ранних оригиналов, датирующихся концом Х и ХI в. Тем не менее они достаточно четко отражают славянский диалект, на котором говорили в IХ и Х вв. в Болгарии (включая ее западную часть, Македонию). Особый интерес представляют, кроме того, две короткие рукописи, относящиеся, вероятно, ко второй половине Х в.; их весьма архаичный язык при сохранении всех черт древнецерковнославянского языка содержит ряд особенностей, указывающих на северо-западное происхождение рукописей: это Киевские листки и Фрейзингские отрывки . Сохранившаяся копия Киевских листков имеет несколько фонетических “моравизмов” (или “богемизмов”) и одну морфологическую черту, характерную скорее для северных, чем для южных славянских языков; в дополнение к этому в словаре Киевских листков имеется много западных элементов (латинского и/или древневерхненемецкого происхождения). Часто полагают, что эта рукопись создана в Чехии (Моравии) или же записана чешским (либо моравским) писцом, который прибыл на Балканы. Однако более вероятно, что “моравизмы” КЛ отражают некоторые черты ранней (или оригинальной) славянской версии этого текста, тогда как сохранившаяся копия указывает скорее на один из северо-западных районов Балканского полуострова. Менее приемлема точка зрения, согласно которой язык КЛ в действительности это образец говора одного из ареалов славянского языка, предположительно Панонии, и что языковые особенности этого текста скорее представляют собой подлинные черты особенного позднеобщеславянского диалекта, а не указывают на некоторую искусственную примесь западнославянских черт к исходному македоно-болгарскому типу древнецерковнославянского языка. Характер Фрейзингских отрывков еще более противоречив: некоторые лингвисты считают, что в основе этого памятника лежит древнецерковнославянский (раннего дославянского или панно-моравского типа), на который наслоились вторичные славянизмы (Исаченко 1943). Другие видят в нем образец древнеславянского, поверхностно и не полностью подогнанного под нормы древнецерковнославянского языка (см. специально Freisinger Denkmaler 1968).
1.4. Этнические группировки и языковые связи внутри расчлененного позднеобщеславянского;
свидетельства лексических заимствований и топонимики;
окончательное членение славянского языкового ареала: деление на три диалекта;
ядро и периферийные зоны.
Хотя еще не установлены все детали, касающиеся путей, по которым славяне продвигались на юг со своей “расширенной” прародины, кажется, как уже отмечалось, что они следовали двумя основными путями: один шел через современную Румынию к центру Балкан, второй - через перевалы Карпат и Судет, сначала на территорию современной Чехословакии (Богемии, Моравии, Словакии), в Панонию и прилегающие регионы восточных Альп, и далее в западные районы Балканского полуострова. Видимо, здесь, в современной Югославии, славяне, двигавшиеся с севера и северо-запада, встретились и смешались с другими славянами, шедшими в западном направлении с берегов Черного моря. Два этнонима - хорваты и сербы (или сорбы ), вероятно иранского происхождения - свидетельствуют об этом раннем присутствии славян на Балканах. До 1000 г. н.э. этноним хорваты обозначал не только предков современных южнославянских хорват, но и некоторые славянские группы, жившие на северных склонах Карпат и Судет (белые хорваты ). Также сербы - это не только название одного из балканских народов, но и название (правда, в несколько иной форме - сорбы ) западных славян Лужиции (области между Силезией и Саксонией в современной Восточной Германии), остатков когда-то многочисленного славянского населения, занимавшего в Средневековье территорию между центральным Одером и Нейсе на востоке и Заале на Западе.
Тесные связи первоначально существовали между языком, на котором говорили в Словении (включая часть Каринтии), и западнославянским языковым ареалом. В добавлении к некоторому числу общих лексических и грамматических черт, особого упоминания заслуживают две фонетические особенности, отражающие эту связь: частичное сохранение сочетаний tl, dl в словенском, что объединяет его с западнославянским; стяжения типа stati (
Слова, заимствованные раннеславянским языком, и заимствованные из славянского в другие языки имеют большое значение для наших знаний об общеславянском языке и его диалектах. Если этот богатый источник информации используется с надлежащей осторожностью, он представляет важные факты по таким спорным проблемам, как хронология развития общеславянского языка, палатализации велярных и их непосредственные результаты; возникновение так называемых редуцированных гласных и их последующее исчезновение или модификации; денализация (и часто сопутствующее изменение тембра) носовых гласных и т.д. Особенно важны славянские заимствования из финского, балтийских, германских, восточно-романских языков и, с другой стороны, заимствования из славянского в финских, балтийских, германских, балканских, романских, венгерских, греческом и албанском языках. Наиболее показательны в этом отношении славянские заимствования и топонимы в ареалах, которые были временно заселены славянами. Это относится, например, к территории современной Венгрии и большей части Греции: славянские лексические и топонимические данные оттуда представляют наиболее ценные сведения о фонетике местных общеславянских говоров VII - IХ вв. Другой ареал симбиоза раннеславянского и неславянского, отразившегося в лингвистически обнаруживаемой славянизации позднелатинских/ранневосточнороманских топонимов, простирается вдоль северо-восточного побережья Адриатического моря и Албании.
Недавние исследования общеславянской диалектологии, видимо подтверждают статистическую обоснованность традиционного деления славянских языков на три группы (западнославянскую, восточнославянскую и южнославянскую), однако они не подтверждают точку зрения, предполагающую прямолинейное развитие славянских языков в виде родословного дерева. Необходимо отметить, что периферийные части внутри каждой славянской языковой группы не подвергались всем ранним изменениям и не обладают всеми характерными чертами данной языковой ветви. Так, можно показать, что полабский язык, самый западный представитель западнославянской языковой группы, развивался в некоторых отношениях иначе, чем другие западнославянские языки (ср., например, развитие еров в полабском). Аналогично, македоно-болгарский язык достаточно рано подвергся глубокой балканизации, которая включила юго-восточную часть южнославянской группы (то есть болгарский, македонский и торлакские диалекты сербохорватского языка), в балканский ареал языковой конвергенции и переделала фонетико-просодическую и грамматико-фразеологическую структуру затронутых языков в соответствии с лингвистической моделью, первоначально чуждой южным диалектам позднего общеславянского языка. Первые указания на типично балканскую языковую эволюцию прослеживаются на самом деле уже в древнецерковнославянском языке. Наконец русский язык - первый из восточнославянских языков по численности говорящих, в значительной степени развившийся на территории с балтийским и финским субстратом, не обладает некоторыми древними фонетическими и грамматическими чертами, имеющимися в украинском и/или белорусском, тогда как последние имеют такие параллели в словацком и польском (а отчасти в чешском, сербохорватском и других языках). Например, такие два явления, как особое развитие ь/ъ + j (>i/у + j) и рефлексы так называемого компенсаторного удлинения гласных (в основном дающего высокие или диффузные гласные), которых нет в русском языке. Таким образом, если разделение славянских языков на три группы справедливо и в свете текущих исследований общеславянской диалектологии, то деление на группы внутри славянского языкового ареала, а именно деление его на центральную область и некоторое количество отдельных периферийных зон с частично отклоняющейся (и чаще замедленной) эволюцией, еще нуждается в уточнении. Эта вторичная внутренняя перегруппировка также имеет начало уже в период функционирования позднего общеславянского языка.
Май 5, 2013Одним из отличительных признаков научной литературы по языковедению является использование синонимичных терминов. И порой бывает непросто разобраться в этом калейдоскопе специальной лексики. Конечно, предпочтение того или иного термина - дело каждого лингвиста или научной школы. Однако здесь не должно быть никакой двусмысленности, в особенности, если дело касается учебно-методической литературы, в которой следует использовать обозначения, максимально точно отражающие характер тех или иных языковых фактов. Для подтверждения этой мысли можно обратиться к терминам, определяющим некоторые славянские языки.
Праславянский язык — праязык, от которого произошли славянские языки. Никаких письменных памятников праславянского языка не существует, поэтому язык был восстановлен на основании сравнения достоверно засвидетельствованных славянских и других индоевропейских языков.
Праславянский язык не являлся чем-то статичным, он изменялся во времени и его формы можно реконструировать по-разному, в зависимости от выбранного хронологического среза.
Праславянский язык являлся потомком праиндоевропейского. Существует гипотеза, согласно которой прабалты и праславяне пережили период общности, и реконструируется прабалтославянский язык, который позднее распался на праславянский и прабалтийский.
Давно замечено, что нет ни одной общности языков, где бы похожесть составляющих ее членов была столь разительной, как у славянских языков. Трудно найти фонетическое явление или грамматическую категорию, которые могли бы принципиально отличать славянские языки друг от друга. Кроме того, сербы и поляки, украинцы и словенцы, как правило, в состоянии объясниться друг с другом без переводчика и без переключения на какой-то общепонятный язык. Круг подобных примеров можно расширять без особого труда. В чем же причины такой общности? Во-первых, она свидетельствует о существовании праславянского языка - языка-источника всех последующих славянских языков. Примерно во 2-1-м тыс. до н.э. из группы родственных диалектов индоевропейской семьи языков выделяется протославянский язык (на поздней стадии - примерно в 1-7 вв. - называемый праславянским). Его наличие предполагает компактную территорию проживания, общее этническое и лингвистическое сознание у славян. Где жили протославяне и их потомки праславяне, - вопрос дискуссионный. Вероятно, праславянские племена во 2-й половине 1 в. до н. э. и в начале н.э. занимали земли от среднего течения Днепра на востоке до верховьев Вислы на западе, к югу от Припяти на север и лесостепные районы на юг. Во-вторых, тесное родство славянских языков продиктовано относительной молодостью праславянского языка. Считается, что язык-основа существовал с 3 тысячелетия до н.э. до первой половины 1 тысячелетия н.э. К тому же уже обособленные славянские языки подверглись более или менее кардинальному расподоблению лишь к XIV веку.
Необычность праславянского языка заключается в том, что не найдено ни одного текста, на нем написанного. Он был искусственно реконструирован, смоделирован учеными и представляет собой гигантскую, но очень строгую и стройную систему архетипов - гипотетически (не абсолютно достоверно) выведенных языковых форм, которые стали исходными для позднейших продолжений. Праславянские формы записываются латинскими буквами и помещаются под звездочкой (астериском) - *. Основным приемом их восстановления является анализ рекордно большого числа регулярных соответствий прежде всего в близкородственных - славянских, а также в других индоевропейских языках (главным образом, тех, которые насчитывают многовековую историю - в латинском, литовском, готском и т.п.). Ценные результаты дает и сопоставление однокоренных и этимологически близких слов внутри одного языка.
В научной литературе можно найти несколько терминологических обозначений, предназначенных для рассматриваемого языка. Наиболее корректным следует считать определение праславянский язык, которое недвусмысленно указывает на предшествование рассматриваемой системы остальным славянским языкам, а также на период относительного этнического и лингвистического единства. С указанным термином конкурирует менее удачный термин общеславянский язык. Структура слова общеславянский наталкивает на мысль о каких-то чертах, общих для всех славянских языков в то или иное время (даже и после распада праславянского языка). Подобная трактовка расположена в области типологии языков и по сути дела оставляет без внимания исторические причины того структурного сходства, которое проистекает из генетического родства славянских языков между собой. Зачастую перечисленные обозначения употребляются как синонимы. Некоторые же ученые не склонны взаимозаменять термины общеславянский язык и праславянский язык, используя их по отношению к разным этапам существования родителя славянских языков, учитывая, что язык-основа динамично развивался, пережив ряд важнейших преобразований: общеславянский язык как начальный период развития (сразу же после его выделения из некоторой более крупной языковой единицы - балто-славянского или праиндевропейского языка (источника всех языков индоевропейской семьи), праславянский язык как конечная стадия более или менее однородного существования, которая непосредственно предваряла распадение на несколько славянских языковых подгрупп. Встречается и противоположное употребление. Возможность такой ситуации наглядно свидетельствует о том, что абсолютно четкое разделение славянского праязыка на более ранний и более поздний периоды остается недостижимым ввиду относительной и часто весьма противоречивой хронологии многих изменений, на которой основана попытка подобной дифференциации. Таким образом, современное состояние науки о предке всех славянских языков заставляет остановиться на употреблении одного-единственного термина - праславянский язык.
Некоторыми исследователями для обозначения праславянского языка также применяется синонимичный термин «общеславянский язык » (фр. slave commune, англ. Common Slavic, нем. Gemeinslavisch, хорв. opceslavenski) или «славянский язык-основа», последний впрочем признаётся неудобным и громоздким по причине невозможности образовать от него прилагательное.
Первые упоминания названия «славяне» в форме «склавины» (др.-греч. Σκλ?βηνοι, Σκλα?ηνοι, Σκλ?βινοι и лат. SCLAVENI, SCLAVINIAE) учёные относят к VI веку н. э. (в трудах Псевдо-Кесария, Прокопия Кесарийского и Иордана).
Ряд исследователей (М. В. Ломоносов, П. Й. Шафарик, И. Е. Забелин, Д. А. Мачинский, М. А. Тиханова) высказали мнение о тождестве упоминавшегося в «Руководстве по географии» Клавдия Птолемея племени «ставаны» Σταυανο? славянам, при этом согласно О. Н. Трубачёву термин «ставаны» — калька с самоназвания славян (индоиранск. *stavana- означает «хвалимый»), а это удревняет первое упоминание славян до II века н. э.
Характер балто-славянских языковых отношений долгое время является предметом дискуссий в научном мире. Балтийские и славянские языки объединяет большое количество сходств на всех уровнях языка. Это заставило А. Шлейхера постулировать существование прабалтославянского языка, который распался на праславянский и прабалтийский. Этой же позиции придерживались К. Бругманн, Ф. Ф. Фортунатов, А. А. Шахматов, Е. Курилович, А. Вайан, Я. Отрембский, Вл. Георгиев и др. А. Мейе, напротив, полагал, что сходства между славянскими и балтийскими языками вызваны независимым параллельным развитием, а прабалтославянского языка не существовало. Того же мнения были И. А. Бодуэн де Куртенэ и Хр. Ш. Станг. Я. М. Розвадовский предложил схему, согласно которой, за периодом балто-славянского единства (III тысячелетие до н. э.) последовала эпоха независимого развития (II—I тысячелетия до н. э.), которую сменил период нового сближения (с начала нашей эры по настоящий момент). Я. Эндзелинс считал, что после распада праиндоевропейского языка праславянский и прабалтийский языки развивались независимо, а потом пережили период сближения. Согласно гипотезе В. Н. Топорова и Вяч. Вс. Иванова, праславянский представляет собой развитие периферийного балтийского диалекта. Позднее В. Н. Топоров высказал убеждение, что «праславянский — это поздняя филиация не просто балтийских, а именно прусских диалектов».
Большая часть праславянской лексики — исконная, унаследованная из праиндоевропейского языка. Однако длительное соседство с неславянскими народами наложило свой отпечаток на словарный состав праславянского языка. В праславянском имеются заимствования из иранских, кельтских, германских, тюркских, латинского и греческого языков. Вероятно, были заимствования из балтийских языков (однако их сложно выделить из-за того, что в случае со славянскими и балтийскими языками часто бывает трудно отличить заимствованные слова от исконно родственных) и, возможно, из фракийского (их сложно выделить из-за того, что о фракийском языке известно крайне мало).
К идее полной реконструкции праславянского языкового фонда в 60—70-е годы XX века независимо друг от друга пришли слависты трёх стран: в России c 1974 года издается многотомный «Этимологический словарь славянских языков. Праславянский лексический фонд», лексический объём которого по предварительным оценкам должен составить до 20 тысяч слов; в Польше не завершён аналогичный проект — «Праславянский словарь» (польск. Slownik Praslowianski), издаваемый также с 1974 года, и значительно отстающий от российского, а в Чехословакии с 1973 по 1980 годы издавался, но так и не закончен «Этимологический словарь славянских языков. Грамматические слова и местоимения» (чеш. Etymologický slovník slovanských jazyku. Slova gramatická a zájmena). В 2008 году в серии Лейденских индоевропейских этимологических словарей вышел «Этимологический словарь славянской исконной лексики» (англ. Etymological dictionary of the Slavic Inherited Lexicon) Р. Дерксена, в значительной степени основанный на ранее изданных праславянских словарях, но не вторичен по отношению к ним, вместе с тем содержащий лишь информацию схематического характера, соотносящий праславянские лексемы с соответствующими праиндоевропейскими корнями, а также не уделяющий внимания словобразовательным процессам реконструируемого фонда.
Значительную часть словарного состава современных славянских языков составляет праславянское наследие. По подсчётам польского лингвиста Т. Лер-Сплавинского, около четверти лексикона образованного поляка — праславянского происхождения.
Реконструкция праславянской лексики помогает узнать больше о жизни и быте праславян, а также помогает в поисках их прародины. Так, известны сельскохозяйственные термины (*orati «пахать», *gumьno «гумно», *tokъ «ток», *snopъ «сноп», *solma «солома», *zьrno «зерно», *moka «мука», *zьrny «жернов»), название сельскохозяйственных орудий (*soxa «соха», *borna «борона», *motyka «мотыга», *rydlo, *sьrpъ «серп»), злаков (*proso «просо», *rъzь «рожь», *ovьsъ «овёс», *pьšenica «пшеница», *(j)ecьmy «ячмень»); животноводческие термины (*melko «молоко», *syrъ «сыр», *sъmetana «сметана», *maslo «масло»), названия домашних животных (*govedo «крупный рогатый скот», *korva «корова», *volъ «вол», *bykъ «бык», *tele «телёнок», *ovьca «овца», *(j)agne «ягнёнок», *kon’ь «конь», *zerbe «жеребёнок», *pьsъ «собака»); ткацкие термины (*tъkati «ткать», *stavъ/*stanъ «станок», *krosno «вращаемая часть ткацкого станка», *navojь, *otъkъ «уток», *cьlnъ «челнок», *bьrdo «бердо», *verteno «веретено», *nitь «нить», *vьlna «шерсть», *lьnъ «лён», *konopja «конопля», *kodelь «кудель», *presti «прясть», *sukno «сукно», *poltьno «полотно»), названия орудий и оружия (*sekyra «топор», *tesdlo «тесло», *nozь «нож», *pila «пила», *delbto «долото», *moltъ «молот», *šidlo «шило», *jьgla «игла», *kyjь «дубина», *kopьje «копьё», *lokъ «лук», *tetiva «тетива», *strela «стрела», *porktja «праща», *šcitъ «щит»).
