Принадлежит норманнам. Норманны населяли берега Северной Европы, они всегда славились своим искусством мореплавания и добывали себе пропитание на море. Их земли были неплодородны, а природа очень суровой, потому издревле они научились строить лёгкие узкие корабли, выходить на них в открытое море, ловить рыбу и грабить слабых соседей. Раздробленная на мелкие враждующие княжества Европа не могла дать достаточно сильный отпор норманнам или, как их ещё называют, викингам.
В X веке в приплыл изгнанный из за убийство Эрик по прозвищу Рыжий. Однако, и здесь он поссорился с колонистами так, что вынужден был покинуть даже эти земли. Собрав команду, Эрик отправился искать новые берега. После опасного и изнурительного путешествия они достигли неизведанных земель, сверкавших льдами на солнце, а в море здесь плавали причудливые ледяные горы. Эрик назвал это место «Зелёной страной» — именно так появилось название самого большого острова на Земле — Гренландия. Здесь Эрик решил обосноваться, привёз сюда людей из Исландии и Норвегии, во фиордах западного берега они ловили рыбу и охотились на тюленей, моржей, китов, белых медведей, северных оленей и песцов. Добытые здесь меха, ворвань и моржовые клыки они отправляли на родину, получая в обмен железо, лес, хлеб и ткани.
Вскоре, после того, как норманны поселились в Гренландии, они начали искать новые земли, более плодородные и тёплые, пригодные для создания новых поселений. В 999 году корабль сына Эрика Рыжего — Лейфа Эриксена, плывший из Норвегии в , попал в сильный шторм, выбросивший их к берегам материка. Здесь на склонах гор росла дикая пшеница, звенели ручьи, на холмах рос дикий виноград. Лейф назвал эту страну «Винланд», что означало «страна дикого винограда».
Рассказами о Винланде был вдохновлён ещё один норманнский путешественник — Торфинн Карлефни. В 1002 году он прибыл из Исландии в Гренландию, где решил собрать людей для похода в полулегендарную страну. В путь на кораблях отправилось 160 моряков. Они взяли с собой всё необходимое, чтобы основать в Винланде новую колонию, включая коров и быков. Норманны долго плыли через океан, пока на не показалась земля. Это был холодный каменистый берег полуострова Лабрадор, который викинги назвали Хеллуанд или «страна плоских камней». Они продолжили свой путь на юг и через два дня открыли новый берег, названный Маркланд — «страна леса» (по всей видимости, современный Ньюфаундленд). Здесь они остановились, чтобы пополнить запасы провизии. Посланный на юг корабль вскоре вернулся назад с пшеницей и виноградом — Винланд был уже близко. После зимовки 1003-1004 гг. норманны отправились к земле, которую искали. Они достигли Винланда и основали здесь колонию. Вскоре они увидели множество каноэ, на которых прибыли темнокожие туземцы, которых викинги прозвали скеллингами. Скеллинги начали торговать с иноземцами, однако, вскоре между ними разгорелся конфликт, и викингам пришлось возвращаться в Маркленд. К лету 1006 года между колонистами начались раздоры, и Торфинн решил вернуться в Гренландию. Попытка колонизации Северной Америки норманнами потерпела неудачу, и лишь старинные сказания сохранили память об этих походах. Еще на 500 лет Америка оказалась забытой для европейцев.
Настоящим первооткрывателем Америки в США считается не Христофор Колумб, а викинг Лейф Эрикссон. Каждый год 9 октября в стране отмечается это событие. Материальные следы Лейфа в Новом Свете - бронзовую булавку и стеатитовое пряслице - раскопал в 60-х годах XX века в Канаде норвежский авантюрист, бродяга и писатель Хельге Ингстад.
Более тысячи лет назад древние скандинавы заселили Фарерские и Оркнейские острова, Исландию, а затем южную Гренландию . Подробнее о том, какие загадки существуют относительно гренландских поселений древних викингов можно почитать в этой обстоятельной статье . Вкратце, норманнская колония в Гренландии существовала около 400-500 лет, а затем, по непонятным причинам, исчезла.
Археологические раскопки в Гренландии датские ученые начали еще в 20-х годах прошлого века. Тогда же всерьез стала обсуждаться возможность плаваний гренландских викингов в Америку - благо что от Баффиновой земли в Новом свете юго-западную Гренландию отделял пролив Девиса шириной около 350-450 километров. Однако о возможной колонизации викингами Америки европейцам было известно намного раньше - когда появилась информация о загадочной стране Винланд (Страна Винограда).
Руины норманнской церкви в Гренландии
Лишь в 1960 году норвежский исследователь, этнограф, авантюрист и писатель Хельге Ингстад (1899-2001), который у себя на родине был не менее популярен, чем хорошо известный советским гражданам Тур Хейердал, сумел совершить прорыв, сравнимый с находкой Генрихом Шлиманом Трои – он обнаружил на северной оконечности Ньюфаундленда, недалеко от деревни Ланс-о-Мидоуз, остатки поселения, которое затем было признано норманнским. По сути, Ингстад нашел иголку в стоге сена - обнаружить остатки относительно небольшого поселения тысячелетней давности, не имея четкой географической привязки, как знает любой археолог, задача совсем нетривиальная.
Эта находка, признанная в 1964 году на политическом уровне в США, а также - не без скрипа, правда, и в научных кругах Северной Америки, впоследствии вызвала массу скептических вопросов. И как ни странно, еще больше убедила тамошних историков и археологов в том, что к проблематике Винланда надо подходить максимально осторожно. Вероятно, именно поэтому за последние полвека в Северной Америке так и не было найдено каких-то иных убедительных в научном плане доказательств посещения викингами Нового Света.
Что нам известно из саг
Наиболее полная информация о путешествиях норманнов в Винланд содержится в сагах. Именно на сагах основывался и Хельге Ингстад в своих поисках древнего поселения викингов в Новом Свете.
В середине XX века было установлено, что наиболее древним документом из двух произведений является «Сага о гренландцах», тогда как "Сага об Эрике Рыжем" - более поздняя. Ученые из Исландии установили, что первая была записана в середине XII века (дошла в списке, датируемым концом XIV-го века), а вторая – только лишь в XIII веке (сохранилась в двух рукописях XIV и XV веков). При сопоставлении текстов этих сказаний видно, что несмотря на общие сведения о походах норманнов в Винланд, частности и детали этих путешествий серьезно разнятся. Например, согласно "Саге о гренландцах", путешествий в Винланд (Страну Винограда) было пять: это плавания викингов Бъярни Херульяфссона, Лейфа Эрикссона (сына Эрика Рыжего, первого колониста Гренландии), плавание его брата Торвальда Эрикссона, плавание Торфинна Карлсэвне и плавание Фрейдис Эриксдоттир (сестры Лейфа) с исландцами Хельги и Финнбоги. Если верить «Саге об Эрике Рыжем» плаваний было только два (Лейфа Эрикссона и Торфинна Карслэвне).
Разнится информация в сагах о количестве участников плаваний. Совершенно разные сведения содержатся в них и о ключевом сообщении – названии местности. Дело в том, что названия открываемым областям в Америке норманны давали по их внешней характеристике: Хелюланд – страна камней, Маркланд – страна лесов, Винланд – страна винограда. В «Саге о гренландцах» говорится, что на корабле у Лейфа Эрикссона был немец Тюркир, который и обнаружил виноград.
В принципе, перечислять все расхождения между двумя источниками, смысла нет. Стоит лишь упомянуть, что ни «Сага о гренландцах», ни "Сага о Эрике" не дают четких географических указаний по поводу местонахождения страны Винограда. Если быть совсем корректным, в сагах даются лишь общие характеристики местности – ледники, каменные равнины, леса, луга. Единственным исключением является ссылка в «Саге о гренландцах» на широту Винланда:
«Дни здесь не так различались по длине, как в Гренландии или Исландии. В самое темное время года солнце стояло в небе в четверть дня после полудня и за четверть дня до него».
Или, в другом, более точном переводе:
"Сутки были ровнее, чем в Гренландии и Исландии. В день зимнего солнцестояния у солнца был эйктарстад и дагмолостад".
Что такое эйктарстад и дагмолостад - толком не понятно до сих пор. Попытки исследователей интерпретировать эту информацию согласно своим представлениям дали координаты Винланда между 36 и 51 широтой в северном полушарии. Такой гигантский разброс сделал нахождение поселка древних норвежцев делом практически нереальным. Стоит также отметить, что древние викинги, как считается, могли определять широты с той или иной погрешностью, но в Европе первые таблицы, позволяющие с достаточной точностью вычислять широты, появились лишь в XV веке. Эти таблицы - "Эфемериды", были изданы в 1472 году в Нюрнберге математиком Региомонтаном.
Соответственно, большинство исследователей полагали, что викинги плыли далеко на юг вдоль восточного побережья Северной Америки:
На этой схеме показано, что норманны могли доплывать до современного Бостона.
На этой схеме Винланд также находится не на Ньюфаундленде, а существенно южнее.
Реконструированный канадцами поселок норманнов в Ньюфаундленде
2. Через некоторое время в Винланд (по всей видимости, промежуток был небольшим) отправился брат Лейфа – Торвальд (на корабле Эрика). Состав экспедиции – 1 корабль, 31 человек, включая Торвальда. Экспедиция провела более трех лет в Америке, а ее базой были дома Лейфа. В течение этого времени викинги предприняли несколько походов по местной территории. Во время похода на втором году пребывания в Винланде в стычке со скрелингами - вероятно, индейцами или эскимосами, от их стрелы погиб Торвальд. Он был похоронен в Америке. Информации о других потерях, как и о строительстве викингами новых домов нет.
3. Путешествие Торстейна Эрикссона. Младший брат Лейфа решил отыскать тело своего брата и на корабле Лейфа он вышел в море. Состав экспедиции – 1 корабль, 27 человек (20 человек согласно "Саге об Эрике"), включая Торстейна и его жену Гудрид. Однако из-за штормов викингам не удалось добраться до Винланда и они зазимовали в Западном норманнском поселении в Гренландии, где большая часть из них умерла от болезней.
4. Путешествие Торфинна Карслэфне, богатого норвежца. Он женился на вдове Торстейна, Гудрид, и через год после ее возвращения из Западного поселения, предпринял поход в Винланд. Согласно «Саге о гренландцах» в состав экспедиции вошло 67 человек (60 мужчин и 5 женщин), а также сам Торфинн и Гудрид. По сведениям "Саги об Эрике", норманнов было свыше 150 человек. С собой они взяли скот (быков, коров), поскольку были намерены поселиться в Винланде. Как говорит "Сага о гренландцах", они поселились в домах, построенных еще Лейфом Эрикссоном.
Посмотрим на эти события с точки зрения "Саги об Эрике". Она говорит, что экспедиция Торфинна зазимовала сначала в каком-то другом месте:
Они направили корабли во фьорд. В его устье лежал остров, вокруг которого были сильные течения. Они назвали его Оток. На нем было столько птиц, что трудно было не наступить на их яйца. Они вошли во фьорд и назвали его Оточный Фьорд. Здесь они снесли кладь на берег и обосновались. У них был с собой всякий скот, и они стали разведывать, чем богата страна. Там были горы, и местность была красивая. Они занимались только тем, что разведывали край. Всюду росла высокая трава. Они там зазимовали.
Зима была суровая, а они ничего не запасли летом. С едой стало плохо, а рыбная ловля и охота не удавались. Они перебрались на остров в надежде, что там будет лучше с промыслом или прибьет что-нибудь к берегу. На следующее лето они поплыли на юг: Карлсефни поплыл на юг вдоль берега, и с ним Снорри, Бьярни и другие. Они плыли долго и наконец приплыли к реке, которая впадала в озеро, а потом в море.
В устье реки были большие песчаные отмели, так что в нее можно было войти только во время прилива. Карлсефни и его люди зашли в устье и назвали это место Озерко. Здесь они нашли поля самоссянной пшеницы в низинах и виноградную лозу всюду на возвышенностях. Все ручьи кишели рыбой. Они рыли ямы там, где суша и море встречались, и когда море отступало, в ямах был палтус. В лесу было много всякого зверя.
Здесь викинги обнаружили восемь лодок скрелингов (т.е. налицо пересказ путешествия Торвальда Эрикссона). У озера норманны построили несколько домов. Пересказывать дальше "Сагу об Эрике" смысла нет, отметим только, что там упоминаются погибшие в сражении со скрелингами два норманна. В дальнейшем норманны побывали в Маркланде, где захватили двух туземцев и после нескольких лет жизни в Америке покинули ее.
"Сага о гренландцах" немного по-иному рассказывает о жизни этой экспедиции в Северной Америке. На втором году пребывания викингов в Винланде к ним пришли скрелинги, с которыми была начата торговля. Однако по ряду причин она переросла в войну:
Тогда скрелинги сняли с плеч кладь, развязали тюки и стали предлагать свой товар. В обмен они просили оружие, но Карлсефни запретил своим людям продавать оружие. Он вот что придумал: велел женщинам вынести молочные скопы, и, увидев их, скрелинги уже не захотели ничего другого. Тем и кончилась торговля скрелингов, что они унесли свои покупки в животах, а их тюки и пушнина остались у Карлсефни и его людей. После этого Карлсефни велел построить вокруг домов крепкую изгородь , и они обосновались внутри нее…Но вдруг раздался страшный грохот, и женщина исчезла, и в это самое мгновение один из людей Карлсефии убил скрелинга, пытавшегося украсть какое-то оружие. Тут скрелинги бросились со всех ног бежать, побросав одежду и товары…Нам надо что-то придумать, говорит Карлсефни, потому что они, наверно, придут к нам и в третий раз, и на этот раз с враждебными намерениями и в большом числе. Вот что мы сделаем: пусть десять человек идут на мыс и будут там на виду, а другие пусть идут в лес и вырубят там прогалину, где мы сможем держать наш скот, когда скрелинги выйдут из леса. А быка нашего пустим перед собой.
Там, где они собирались дать бой скрелингам, с одной стороны было озеро , а с другой - лес. Сделали все, как задумал Карлсефни, и скрелинги вышли как раз туда, где он хотел дать им бой. Завязалось сражение, и много скрелингов было убито. Среди них выделялся один, он был рослый и красивый, и Карлсефни решил, что это, наверно, их вождь. Какой-то скрелинг поднял с земли секиру, осмотрел ее, а потом замахнулся ею на одного из своих и ударил. Этот сразу же упал замертво. Тогда тот рослый скрелинг взял секиру, осмотрел ее и изо всех сил забросил в море. Тут скрелинги бросились со всех ног в лес, и на этом сражение кончилось.
Экспедиция Карслэфни провела в Винланде почти три года и вернулась обратно. О потерях среди норманнов ничего не сообщается, но маловероятно, чтобы в сражении со скрелингами никто не погиб (не исключено, что экспедиция Торвальда и Карлсэфни была одной и той же).
Ограда реконструированного поселка викингов в Канаде
Все вышеперечисленные путешествия норманнов в Америку считаются достоверными. Не трудно заметить, что мотивация викингов, их цели в Винланде не совсем понятны современным людям. Они не смогли и не захотели наладить общий язык с туземцами, почему-то отказались от колонизации этих территорий, которые выглядели более привлекательными, чем юго-западное побережье Гренландии, где даже в эпоху малого климатического оптимума весна длилась 3 недели, а лето - 2 месяца.
Саги признают, что экспедиции базировались на первоначальный лагерь Лейфа (хотя согласно "Саге об Эрике" они основывали новые поселки). Сведения о строительстве новых домов есть только в отношении экспедиции Фрейдис, но, скорее всего, их строила и экспедиция Торфинна. Поселение, способное разместить до полутора сотен людей (размер экспедиции Торфинна), располагалось, как видно, на берегу озера , добираться до которого надо было по реке. Минимальный отрезок времени функционирования поселка – 8 лет , а с учетом промежутков между экспедициями – максимум 15 лет . Вокруг поселения была построена изгородь , возможно, что-то вроде тына.
Также известно, что в Америке погибло несколько десятков норманнов . Если глава второй партии Торвальд был похоронен вдалеке от поселка, то погибшие при столкновении со скрелингами норманны из отряда Торфинна, как и убитые Фрейдис люди из Исландии, вероятно, были захоронены неподалеку от поселка.
Мы знаем, что в окрестностях селения произошло сражение с скрелингами. Помимо этого, есть информация о том, что у Карлсэвне был скот (коровы и быки, возможно овцы), судьба которого не известна. Все эти факты пригодятся нам позднее.
Где находился виноград?
Из саг следует, что поселок древних викингов не мог быть большим по площади. В лучшем случае речь шла о поселении площадью несколько сотен квадратных метров. Отыскать остатки такого поселения на побережье длиной в сотни и даже тысячи километров – поскольку исследователи в зону поисков включают территории от Лабрадора до чуть ли не Каролины – практически невозможно. Да и следов от него за прошедшую тысячу лет не должно было уже остаться.
Поэтому когда вопрос о местонахождении Винланда был впервые поднят в начале XVIII века, исследователи в буквальном смысле блуждали в потемках различных версий. Этому немало способствовало то, что в сагах наряду с отсутствием четких географических указателей, постоянно упоминается произрастающий там виноград.
Сейчас северная граница произрастания винограда лишь едва заходит в Канаду (район Онтарио), но в основном ограничивается Новой Англией в США. Но мы можем предположить, что 1000 лет назад, в эпоху малого климатического оптимума, виноград мог распространяться и дальше на север. Однако пока ни один палеоботаник не согласится с тем, что тогда и на северном Ньюфаундленде произрастал виноград.
График колебания толщины ледников в Гренландии. Видно, что в эпоху викингов климат был достаточно теплым.
Однако проблема "винограда" заставляла ученых относить возможное местонахождение поселка норманнов далеко на юг - в полосу от Бостона до штата Северная Каролина. Но там никаких следов викингов обнаружено не было.
Невероятное везение
В 50-х годах прошлого века Хельге Ингстад, заинтересовавшийся проблемой Винланда, предложил остроумное и не лишенное логики объяснение вечному хождению исследователей вокруг "винограда":
1. Сведения о немце Тюркире в саге о гренландцах, который нашел якобы виноград – позднейшая вставка;
2. Название «Винланд» происходит не от винограда, а от древнескандинавского корня vin, что означает богатые луга;
3. Под виноградом викинги понимали другие плодовые ягоды, из которых можно было делать бражку.
Хельге Ингстад и его жена, Анне Стин, 1961 год.
В 1960 году в Ланс-о-Мидоуз появился Ингстад. Первым делом, он обратил внимание на то, что вокруг поселка есть луга. В следующем году он прибыл туда уже не один, а со своими приятелями на яхте «Халитен». Как говорится в его книге «По следам Лейва Счастливого» (издана на русском языке в 1969 году в Ленинграде), местный рыбак Джон Декер (прямой потомок основателя поселка - Уильяма Декера) показал норвежцу в 1960 году на оплывшие холмики посреди травяной равнины у моря. Ингстад сразу же заинтересовался ими.
Летом 1960 года Хельге Ингстад добрался до северной оконечности Ньюфаундленда, где в залив Эпавен впадала крошечная речушка Черная Утка. Несмотря на утверждение Джона Декера о древних руинах, он до конца не верил своей удаче. Все его предварительные расчеты, сделанные на основе вдумчивого анализа саг, вроде бы свидетельствовали в пользу Ньюфаундленда. Течения, описания берегов в рассказах викингов говорили о том, что этот остров они могли посещать в любом случае.
Стоит сказать, что Ингстад очутился в Ланс-о-Мидоуз не просто так. До этого он предпринял масштабный вояж по восточному побережью США и Канады – от Род-Айленда и через Новую Шотландию до Ньюфаундленда. Часть пути он проехал, часть проплыл, где-то его подбрасывала авиация. Но времени у Ингстада было мало, а линия побережья казалась бесконечной. Почему он обратил внимание именно на несколько крошечных холмиков на севере Ньюфаундленда, история умалчивает. Скорее всего, потому что такое расположение поселка норманнов полностью укладывалось в его теорию, чего он в целом и не скрывал.
Примечательно, что экспедиция Ингстада не была делом одиночки-любителя, как это часто представляют некоторые журналисты. Его экспедицию с самого раннего этапа финансировали такие серьезные структуры как Национальное Географическое Общество США, Британское королевское научное общество, университет Осло, ряд университетов США и т.п. организации. Также военно-морской флот и ВВС Канады совершенно бесплатно предоставляли экспедиции самолеты (на которых Ингстад облетел по нескольку раз весь Ньюфаундленд и Лабрадор), суда и строительные материалы. Дело дошло до того, что в распоряжение экспедиции одно время был даже передан эсминец ВМС Канады. В военно-морском ведомстве Канады курировал экспедицию лично контр-адмирал К.Л. Дайер.
Эсминец ВМС Канады
«Уместно сказать несколько слов о том, как внимательно канадские власти относились к моим экспедициям, как охотно нам помогали. Много сделало для нас правительство Ньюфаундленда, а также департамент по делам Севера и национальных округов. В частности, в одном из отделов департамента была составлена для нас карта района Ланс-о-Мидоуза….Военно-воздушные силы Канады провели аэрофотосьемку, а военные моряки помогали нам транспортом» , - писал сам Ингстад. Поиски и раскопки хутора Лейфа Эрикссона в 1960-1964 годах были серьезным, государственным предприятием, с соответствующим размахом.
Также интересно, что монреальские газетчики еще до того, как лопата археологов вонзилась в землю устья Черной Утки, с подачи Ингстада и его финансистов раструбили о том, что в канадской глухомани уже найден поселок древних викингов. Как признавался сам норвежец, его это немало смутило.
План поселения викингов на Ньюфаундленде
Несмотря на это, раскопки крошечного по площади хуторка на Ньюфаундленде при привлечении доброго десятка маститых археологов (с 1962 года) и местной рабочей силы шли весьма неторопливо. В 1961 году Ингстад во главе небольшой разведывательной экспедиции появляется у берегов острова на спасательной шхуне «Халтен», которую он незадолго до этого приобрел. В состав этой экспедиции профессиональные историки или археологи (кроме жены Ингстада – Анны Стин) не вошли. В путешествие отправились друг детства Ингстада доктор Одд Мартенс, морской путешественник Эрлинг Брюнборг, дочь Ингстада Бенедикта и капитан шхуны Пауль Сернес.
Из находок в 1961 году стоит отметить ржавый гвоздь, кусок шлака и кучку обожженных камней. По мнению слегка обескураженного Ингстада, в малом количестве артефактов была виновата «кислая почва», а также зоркие индейцы и эскимосы, которые растащили на сувениры артефакты скандинавов.
«Разве могли они пройти мимо домов или развалин? Для индейцы или эскимоса кусочек железа был все равно что для белого золото. Несомненно, они основательно потрудились» , - заключил он.
Как он сам признавался впоследствии, ему важно было убедиться в том, что Ланс-о-Мидоуз соответствует информации из саг о местоположении поселка норманнов. Правда, без досадной промашки все равно не обошлось. В скандинавских сагах, отрывки из которых цитировались выше, четко и однозначно указывалось, что викинги свое поселение основали не на берегу моря, а на берегу озера . А раскапываемый Ингстадом поселок находился у моря...
Еще одна схема поселка норманнов в Ланс-о-Мидоуз. Обратите внимание, что строения разбросаны так, что невозможно организовать их оборону. Хотя саги утверждают, что вокруг домов была построена ограда.
«Карлсефни поплыл на юг вдоль берега, и с ним Снорри, Бьярни и другие. Они плыли долго и наконец приплыли к реке, которая впадала в озеро, а потом в море. В устье реки были большие песчаные отмели, так что в нее можно было войти только во время прилива. Карлсефни и его люди зашли в устье и назвали это место Озерко…Карлсефни и его люди построили себе жилье на склоне у озера. Некоторые дома были близко к озеру, другие - подальше. Они там прожили зиму» .
Сходным образом о поселке говорится и в «Саге о гренландцах», где описывается путешествие Лейфа Эрикссона:
«Они направились на запад, огибая мыс. Там была большая мель, и в отлив корабль сел на эту мель, так что море оказалось далеко. Но им так хотелось поскорее высадиться, что они не стали ждать, пока корабль снова окажется на воде, и побежали к берегу, туда, где из озера вытекала река. А когда корабль их снова оказался на воде, они сели в лодку, подплыли к нему и завели его в реку, а затем в озеро. Там они бросили якорь, снесли на берег спальные мешки и сделали себе землянки. Но потом они решили зазимовать там и построили себе большие дома. И в реке, и в озере водилось вдоволь лосося, да такого крупного, какого они раньше и не видывали» .
Итак, мы ясно видим, что дома норманнов находятся на берегу или вблизи озера, который с заливом соединяется рекой. Ничего подобного в Ланс-о-Медоуз нет.
Хельге Ингстад и Анне Стин в Ланс-о-Мидоуз, 1962 год
Перед звездной командой докторов и профессоров стоит важная задача – раскопать норманнский поселок, добыть доказательства открытия Америки викингами. Перевозка участников экспедиции от Галифакса до Ланс-о-Мидоуз прошла в целом без сучка и задоринки на военном судне ВМС Канады "Истор". На раскопе дела пошли веселее. Анне Стин раскапывала крупное строение, которое посчитали за типичный древнескандинавский longhouse (длинный дом), археолог Петре обнаружил костяную иглу. Ее тут же признали подходящей под «норманнский тип», как и найденный кусок меди. А исландские ученые разрыли найденную еще в предыдущем году яму, которую Анне Стин пророчески назвала кузницей (здесь нашли шлак и камень для наковальни). На ее месте был также обнаружен овальный светильник из стеатита – изделие дорсетских эскимосов. На площадке у реки, таким образом, удалось обнаружить кузницу и яму для выжига древесного угля, однако самого важного элемента древней металлургии – печи, экспедиция Ингстада в Ланс-о-Медоуз так и не нашла.
Остатки, предположительно, "длинного дома" в Ланс-о-Мидоуз
Результаты раскопок 1962 года Ингстад счел обнадеживающими, однако стопроцентных доказательств в пользу принадлежности хутора к норманнам у него пока не было. Он и Анне Стин, руководившая археологической частью экспедиции, прекрасно понимали, что таким доказательством может быть только находка явных и бесспорных предметов материальной культуры древних скандинавов.
В 1963 году исследователи закончили раскопки т.н. «длинного дома» со сторонами в 20 и 12-16 метров. Находки в доме не баловали разнообразием: несколько ржавых гвоздей, куски шлака, оселок из кварцита, каменный светильник, «напоминающий исландский». Этого было очень мало, чтобы делать какие-то выводы. Правда, Коллинз и Берд уже составили отчет для Национального географического общества США, в котором однозначно заявляли, что найденное Ингстадом поселение - норманнское.
Однако войти в американскую историю Хельге Ингстаду и, соответственно, Лейфу Эрикссону удалось лишь в следующем, 1964 году. В тот год в Ланс-о-Медоузе работали помимо Анны Стин Джуниус Берд, Бригитта Уоллес из музея Карнеги и канадский археолог Тони Бердсли.
«Нас не покидала мечта: найти столь неоспоримо норманнский предмет, чтобы даже неархеологи сразу видели, что тысячу лет в Ланс-о-Медоуз жили норманны» , - признавался сам Хельге Ингстад.
Раскопки в Ланс-о-Мидоуз шли еще в 1965-1967 годах, однако никаких иных скандинавских артефактов найдено не было.
Бронзовая булавка и стеатитовое пряслице
Их прочный корабль викингов прорезал кобальтовые воды Атлантического океана, когда ветры взлетели большим одиноким парусом лодки. Проехав незнакомые воды, норманны на борту древесного корабля шпионили свежую землю, кинули якорь и вышли на сберегал. Середина тысячелетия до такого, как Колумб «открыл» Америку, эти ноги Викинга, вполне вероятно, были первыми европейскими, кто когда-нибудь трогал североамериканской земли.
Изучение было фамильным делом для фаворита экспедиции, Лейфа Эрикссона (вариации его фамилии: Эриксон, Эриксон, Эриксон, Эрикссон и Эйрикссон). Его основатель, Эрик Алый, основал 1-ое европейское поселение в Гренландии впоследствии изгнания из Исландии в пределах 985 г. н.э. за смертоубийство соседа. (Сам основатель Эрика Красноватого был изгнан из Норвегии за совершение непредумышленного убийства). Эрикссон, который, как считают, появился в Исландии в пределах 970 г. н.э., провел годы его образования в пустынной Гренландии. В пределах 1000 г. н.э. Эрикссон отплыл на восток к собственной родине праотцов Норвегии. Там, повелитель Олаф I Tryggvason преобразовал его в христианство и поручил ему прозелитизировать вероисповедание языческим поселенцам из Гренландии. Эрикссон преобразовал собственную мама, которая выстроила первую христианскую храм в Гренландии, но не его отец-аут.
Исландские легенды, именуемые сагами, ведали о геройских поступках Эрикссона в Новеньком Свете в пределах 1000 г. н.э.. Эти скандинавские ситуации распространялись из уст в губы, до этого чем они были записаны в XII и XIII веках. 2 саги выделяют различные сведения о том, как Эрикссон прибыл в Северную Америку. Сообразно «Саге Эрика Красного», Эрикссон невзначай пересек Атлантику впоследствии такого, как отправился с курса по возвращению из Норвегии впоследствии его возвращения в христианство. Впрочем «Сага о гренландцах» ведает, собственно что поездка Эрикссона в Северную Америку не было случайностью. Взамен сего изыскатель Викинга услышал о непонятной земле на западе от исландского торговца Бьярни Херйольфссона, который больше десятилетия обратно перескочил Гренландию и плыл по берегам Северной Америки, не набросившись на нее. Эрикссон прикупил корабль трейдера,
Впоследствии скрещения Атлантики викинги столкнулись с каменистой, бесплодной территорией в прогрессивной Канаде. Эрикссон отдал землю заглавие невесело, как округи — Helluland, норвежский язык для «Stone Slab Land». Ученые считают, собственно что это пространство, вполне вероятно, было Baffin Island. Вслед за тем норманны направились на юг в богатое древесной породой пространство, которое они именовали Маркланд (Лесной лес), быстрее всего, в сегодняшнем Лабрадоре, до этого чем, в конце концов, основали базисный стан, наверное, на северной оконечности острова Ньюфаундленд.
Они изучали находящийся вокруг ареал, обильный пышноватыми лугами, речками, изобилующими лососем, и необузданным виноградом, благоприятным для вина, которое Эрикссон именовал ареалом Винланд (Виланд).
Проведя зиму в Винланде, Эрикссон и его команда направились домой к ветреной Гренландии с в высшей степени важной древесной породой и богатыми порциями винограда. Эрикссон, который заменил бы Эрика Красноватого как главу Гренландского поселения впоследствии погибели основателя, ни разу не воротился в Северную Америку, но иные викинги продолжали плыть на запад в Винланд, по последней мере, в дальнейшее десятилетие. Не обращая внимания на больше великодушные ресурсы Северной Америки, поселенцы викингов сохранились в пустынной Гренландии. Вполне вероятно, это было связано с бурными конфликтами, в что количестве с убийством брата Эрикссона Торвальда — с коренным общественностью Северной Америки.
Археологи заприметили раскопки, свидетельствующие о том, собственно что они поддерживают рассказы о саадах о скандинавских экспедициях в Америку. В 1960 году норвежский изыскатель Хельге Ингстад вымыл берега Лабрадора и Ньюфаундленда за симптомы вероятного поселения, и он отыскал его на самой северной оконечности Ньюфаундленда в Л’Ансе-асу-Медоуз. Интернациональная команда археологов, в которую заходила благоверная Ингстада Энн, раскопала артефакты происхождения викингов приблизительно с 1000 года нашей эры, а остатки норвежской деревни ныне считаются частью Глобального наследства ЮНЕСКО.
В то время как Колумб удостоен федерального веселья, человек, который является фаворитом 1 европейской экспедиции в Северную Америку, не был всецело позабыт в календаре. В 1964 году президент Линдон Джонсон поставил свою подпись в прокламацию, которая огласила 9 октября деньком Лейфа Эрикссона в честь изыскателя викингов, его команды и северокавказского наследства государства. Близость дней, приуроченных к Эрикссону и Колумбусу, — это совпадение. 9 октября было выбрано вследствие того, собственно что это годовщина прибытия 1825 года в Нью-Йорке корабля Restaruation, в котором была проведена 1-ая санкционированная группа норвежских выходцев в США.
Викинги – неутомимые искатели приключений из старинной Скандинавии – были не только кровожадными пиратами и завоевателями. Их мореходные дружины основывали новые царства в далекой Сицилии и в России, разведывали побережья и реки всей северной Европы и распахнули просторы северной Атлантики, открыв Исландию, а затем Гренландию. Без сомнения, они были величайшими первооткрывателями эпохи раннего Средневековья.
Однако не все их путешествия были спланированы заранее. Согласно одной из скандинавских саг (средневековые литературные произведения, описывающие деяния великих героев прошлого), викинг по имени Бьярни Хьяролфссон случайно достиг побережья Северной Америки. В «Саге о гренландцах» повествуется о том, как в 986 г. н. э. Бьярни отплыл из Норвегии, намереваясь вернуться домой в Исландию с грузом товаров. По прибытии в Исландию он узнал удивительные новости о том, что его отец Хьяролф присоединился к Эрику Рыжему, основавшему первое поселение в Гренландии в начале этого лета. Отличавшийся немалым упрямством Бьярни направился в Гренландию, хотя и он, и его команда имели лишь смутное представление о том, где она находится.
Через три дня на море опустился туман и ветер изменил направление, снося их в сторону от Гренландии. Через несколько дней туман рассеялся и они увидели землю, «покрытую лесами с низкими холмами тут и там». Бьярни осознал, что это не может быть Гренландия, поэтому викинги повернули на север и через два дня достигли «большой равнины, покрытой лесом», а затем еще дальше к северу «высокогорной страны с множеством ледников». Бьярни остался равнодушным, заявив: «Для меня эта земля – что пустое место», и снова вышел в открытое море. На этот раз он благополучно прибыл в Гренландию.
В сагах высмеивается робость Бьярни Хьяролфссона, не позволившая ему ступить на эту новую землю. Но когда новость о его наблюдениях достигла Гренландии, она, очевидно, породила волну энтузиазма к «открытию новых стран». В 1000 г. н. э. Лейф, сын Эрика Рыжего, купил судно Бьярни, нанял команду и отплыл обратным путем по его маршруту. Лейф и члены его команды впервые вышли на берег в стране гор и ледников, которую он назвал Хеллуланд (страна каменных плит). Затем высадились в стране лесных равнин, названной Маркланд (страна лесов), и наконец остановились на значительно более богатых землях к югу. Здесь они построили деревянные дома и начали исследовать окрестности. Среди других вещей Тиркир Германец обнаружил дикие лозы, давшие стране ее название – Винланд. Следующей весной Лейф и его люди уплыли обратно в Гренландию, завершив свой разведывательный поход. Гораздо более честолюбивым планом викингов была попытка Торфинна Карлсефни основать поселение в Северной Америке около 1025 г. н. э. Он отправился в плавание с пестрой командой из шестидесяти пяти будущих колонистов, включая его жену Гудрид. Согласно одной из саг, они достигли Винланда, высадились на берег в месте старого поселения Лейфа и оставались там около трех лет. За это время Гудрид родила их сына Снорри, первого скандинавского ребенка, появившегося на свет в Америке. Вскоре после этого вспыхнул конфликт между поселенцами и местными жителями, которых скандинавы называли скрёлингами («злосчастными», или «подонками»). Несмотря на презрительное отношение со стороны викингов, туземцы наводили ужас на чужаков, использовав против них некую разновидность катапульты. Карлсефни пришел к выводу, что колонисты слишком малочисленны и не смогут долго противостоять враждебным туземцам. Как сказано в «Саге об Эрике Рыжем»:
«Теперь Карлсефни и его людям стало ясно, что, хотя качество земли было превосходным, здесь их всегда будут преследовать страх и враждебность, исходящие от тех, кто уже населял ее. Поэтому они подготовились к отплытию и преклонили свои сердца к возвращению на родину».
Были и другие торговые миссии в новые земли, но неудачная попытка Карлсефни основать постоянное поселение, по‑видимому, отмечала высшую точку интереса викингов к Винланду. Это, разумеется, не означает, что отдельные путешествия в Маркланд прекратились; одно из них даже описано в исландских хрониках 1347 г. У гренландцев было одно очень веское основание для того, чтобы продолжать плавания в Маркланд, а не в Винланд: катастрофическая нехватка прочного корабельного дерева для строительства судов в самой Гренландии. Кроме того, меха и бивни нарвалов или моржей, которые они приобретали у иннуитов (эскимосов), представляли гораздо большую ценность для викингов, чем для туземцев, живших дальше к югу в Винланде.
Но даже если визиты в Винланд прекратились, о нем не забыли. Германский епископ Адам Бременский утверждал, что слышал о Винланде от датского короля Свейна Эстридссона (1068‑1076 гг. н. э.):
«Он рассказал мне о другом острове, открытом многими в этом океане, который называется Винландом из‑за диких виноградных лоз, растущих без всякого ухода и дающих превосходное вино. О тамошнем изобилии диких злаков мы узнали не из сказочных вымыслов, но из достоверных сообщений датчан. За этим островом, по их словам, в океане нет обитаемой земли, но повсюду находятся непроходимые льды, а местность погружена во тьму».
Винланд уже приобретал оттенок некой таинственности, хотя встречаются и более поздние средневековые упоминания о Винланде, они не дают никаких новых сведений и выглядят еще более отдаленными от первоначальных источников. Насколько надежны скандинавские саги в качестве источников исторической информации? В начале XIX века многие комментаторы начали сомневаться, содержится ли в них хотя бы зерно истины. На руку скептикам играло несколько факторов: во‑первых, между путешествиями в Винланд и первыми записями о них существовал разрыв в 200 или 300 лет; во‑вторых, между отдельными авторами существовали разногласия и некоторые исторические персонажи стремились преувеличить свою роль за счет других. Саги, разумеется, являются историческими, а не литературными произведениями, поэтому едва ли стоит удивляться, что они превозносили деяния предков тех правителей, при которых они были составлены. В сагах содержатся фантастические сцены, истории путешественников и отголоски более ранних вымышленных героев. Естественно, что с учетом всех этих обстоятельств убежденные скептики не могли рассматривать саги как серьезные свидетельства посещения Америки викингами.
Ньюпортская башня
Однако голоса сомневающихся могли бы утихнуть, если бы только было обнаружено какое‑нибудь физическое доказательство пребывания викингов в Америке. В конце концов, если скандинавы достигали побережья Нового Света и даже жили там, они должны были оставить хоть что‑то после себя. В 1830‑х годах датский ученый Карл Рафн организовал крупномасштабную охоту за признаками поселения викингов. Он обратился к историческим обществам на всей территории Соединенных Штатов с призывом сообщать ему о любых местах и находках, которые могут иметь отношение к викингам. К нему поступила масса сообщений о странных объектах, зданиях и таинственных надписях. Из этой массы Рафн выбрал два места, которые показались ему особенно интересными: Дайтон‑Рок и Ньюпортскую башню.
Колонисты‑пуритане были первыми, кто обратил внимание на странные отметины на скале Дайтон‑Рок в Массачусетсе. Коттон Мэзер, заслуживший недобрую славу своей ролью в гонениях на ведьм в Салеме, в 1690 году опубликовал рисунок надписей, высеченных на камне. Президент Джордж Вашингтон, видевший более позднюю копию этих надписей в 1789 году во время своего визита в Гарвард, заметил, что надпись «показалась ему похожей на символы индейцев штата Виргиния, которые ему довелось видеть в молодости». Однако для Рафна странные отметины на скале Дайтон‑Рок были сочетанием скандинавских рун (простая система линейного письма, использовавшаяся германцами и скандинавами начиная примерно со II в. н. э., совершенно не похожая на современные буквы) и римских чисел. Он перевел надпись следующим образом: «Торфинн Карлсефни и его спутники числом 151 завладели этой землей».
Если окинуть Дайтон‑Рок не столь категоричным взглядом, то можно увидеть неразборчивую мешанину символов (некоторые были добавлены со времен Коттона Мэзера), в которых с равной уверенностью были опознаны знаки финикийской, португальской, валлийской, еврейской и даже китайской письменности. С 1880‑х годов археологи сходятся во мнении, что наиболее вероятными авторами надписей на камне были местные индейцы из племени алгонкинов.
Второе «поселение викингов» Рафна – Ньюпортская башня (на острове Род‑Айленд) была воспринята с гораздо большей серьезностью. Эта башня сохранилась по сей день, пережив взрыв в 1780 году; она представляет собой круглое каменное строение высотой около 25 футов, окутанное романтической атмосферой. Главный аргумент сводится к тому, что архитектурный стиль постройки близко напоминает укрепленные средневековые церкви в Скандинавии. Теория Рафна о происхождении Ньюпортской башни и недавно обнаруженное захоронение вдохновило Генри Лонгфелло на создание романтической баллады «Скелет в доспехах» (1840), где повествуется о викинге, построившем башню для своей возлюбленной дамы. Впоследствии выяснилось, что скелет принадлежит коренному американцу, похороненному вместе с медными украшениями.
В дальнейшем историки предлагали гораздо менее увлекательную интерпретацию, согласно которой башня представляла собой сочетание склада и смотровой вышки, позднее превращенную в ветряную мельницу и построенную около 1650 года. Бенедикт А. Арнольд, губернатор Род‑Айленда, который был владельцем башни на момент своей смерти, упомянул о ней в своем завещании как о «моей каменной ветряной мельнице». Средневековый архитектурный стиль и техника каменной кладки встречаются в других зданиях колониальной Новой Англии, поэтому большинство людей датировали башню серединой XVII века.
Старые представления о происхождении Ньюпортской башни возродились в работе археолога Филиппа Минса, известного своими работами в Перу до публикации статьи «Ныопортская башня» в 1942 году. После подробного обзора имеющихся доказательств Мине выступил в пользу датировки около 1120 г. до н. э., полностью отвергнув колониальную теорию «на том основании, что губернатор Арнольд попросту пользовался зданием, построенным гораздо раньше». Наиболее современным сторонником работы Минса является американский метеоролог Рольф Нильсестейн, укоряющий жителей Ньюпорта, что они не смогли осознать, какое сокровище находится в их распоряжении:
«Альтернативные объяснения просто не совпадают с фактами. Ньюпортская башня также является первым известным домом христианского богослужения, построенным в Америке. Для американцев, включая жителей Ньюпорта, настало время руководствоваться силой рассудка и осознать, что как средневековая церковь Ньюпортская башня является гораздо более весомым источником национальной и общественной гордости, чем воображаемая мельница или смотровая вышка, которые не могут выдержать проверку на историческую достоверность».
Проверка на «историческую достоверность» по Нильсестейну – весьма своеобразная вещь, так как он упускает главные аргументы в пользу колониальной теории. В отличие от Дайтон‑Рок, гораздо менее заметного монумента, который, однако, упоминался с 1690 года, Ньюпортская башня странным образом остается неупомянутой в хрониках поселенцев до времени Бенедикта Арнольда, и лишь в XIX веке появились предположения, что она может быть старше любой обычной колониальной постройки.
Высказывались сомнения в способности крошечной ньюпортской общины (основанной лишь в 1639 году) построить такой монумент. Однако в сохранившейся петиции колонистов Новой Англии от 1632 года есть запрос о строительстве башни, по‑видимому, такой же, как в Ньюпорте. Сэра Эдуарда Плоудена просили предоставить «некоторые материалы… для строительства круглой каменной башни, где могли бы останавливаться проезжие солдаты или джентльмены». На заре колонизации такие опорные пункты сооружались по всей Новой Англии, поэтому резонно предположить, что ньюпортская община тоже решила построить свою башню.
Колониальная теория подтверждается и важными археологическими доказательствами. После Второй мировой войны музей Пибоди при Гарвардском университете занялся проблемой башни и организовал комитет, который должен был выбрать наиболее подходящего руководителя раскопок. Все взоры сразу же обратились к Уильяму Годфри‑младшему – дипломированному студенту Гарварда и прямому потомку губернатора Арнольда. Кто мог быть лучшим кандидатом?
Раскопки под руководством Годфри принесли вполне определенные результаты. В канаве под фундаментом постройки (где возводились поддерживавшие ее каменные опоры) он нашел ряд предметов, которые должны были датироваться временем строительства башни. Все они без исключения относились к колониальному периоду: куски кирпичей и штукатурки, керамика, глиняные трубки, обломки стекла и мушкетные кремни. Вывод Годфри был совершенно однозначным.
«Взятые по отдельности, эти предметы могут показаться незначительными, однако вместе они образуют убедительное доказательство. Одна или две находки могли бы быть результатом ошибочной техники раскопок, однако многочисленные находки, тщательно задокументированные и обнаруженные при обстоятельствах, исключавших какие‑либо ошибки, приводят к уверенному и неопровержимому выводу: башня не могла быть построена раньше второй половины XVII века. Нам придется отказаться от теории о ее скандинавском происхождении».
Как это ни удивительно, но Нильсестейн в своем исследовании 1994 года вообще не упоминает о раскопках Годфри.
Борьба за оружие
В большинстве сообщений о следах викингов в Америке, полученных Рафном, речь шла об оружии, но исследователь уделял им мало внимания, так как описания не сопровождались точными рисунками. Интерес к возможным находкам оружия американских викингов был возрожден историком Хьялмаром Холандом в первой половине XX века. В серии публикаций он изучил большое количество необычного оружия – топоров, мечей и алебард, – обнаруженного в штатах Миннесота и Висконсин. С точки зрения Холанда, форма и внешний вид оружия соответствовали образцам, хранящимся в скандинавских музеях. В целом эти находки производили внушительное впечатление.
Однако Бриджитта Уоллес из канадской парковой службы, выполнившая детальное исследование этих предметов и их скандинавских «аналогов», пришла к прямо противоположным выводам. К примеру, топор из местечка Рипаблик в штате Миннесота был практически точной копией топора из музея Лиллехаммера в Норвегии. Догадка Холанда вроде бы подтверждалась, но дело в том, что в музее Лиллехаммера хранятся преимущественно образцы народных ремесел исторического периода. Куратор этого музея сообщил Уоллес, что их топор был переведен из Музея древностей в Осло, так как «он датируется не Средневековьем, а историческим периодом» – то есть XVII‑XIX вв. В результате Уоллес идентифицировала все «топоры викингов» в интерпретации Холанда как «плотницкие орудия периода ранней колонизации Америки».
С мечами Холанда дело обстояло не лучше. Они гораздо короче очень крупных и тяжелых двуручных средневековых мечей. Согласно Бриджитте Уоллес, они скорее всего изготовлялись для праздничных шествий и военных парадов в начале XIX века.
Наиболее странно выглядят миниатюрные алебарды, которые Холанд считал церемониальным оружием, так как они изготовлены из мягкого железа и имеют хрупкую конструкцию. Хотя Холанд оказался не в состоянии найти хоть один пример средневековой скандинавской алебарды, он не падал духом. В 1946 году он с нескрываемым торжеством опубликовал письмо из университетского музея Осло, которое, как он считал, подтверждало его теорию. Однако, как указывает Уоллес, при внимательном чтении письма становится ясно, что сотрудники музея на самом деле сообщили Холанду, что алебарды из коллекции в запасниках датируются после 1500 г. н. э. – слишком поздний срок для эпохи викингов. Ее собственные исследования показали, что «скандинавы практически не пользовались алебардами примерно до начала XV века». Вряд ли викинги изготовляли церемониальные разновидности алебард, не имея настоящего оружия.
В это трудно поверить, но миниатюрные алебарды Холанда были опознаны современными историками как декоративные ножи для резки табака конца XIX века, изготовленные для рекламной кампании! Американская табачная компания попыталась увеличить объем продаж марки плиточного табака под названием «боевой топор», изготовив резаки в виде миниатюрной алебарды, крепившейся через петлю к доске для резки. Когда плиточный табак вышел из употребления, многие из этих необычных и привлекательных вещиц были отделены от досок и сохранялись как украшения.
Единственное найденное в Америке оружие, которое археологи признают как подлинно норвежское, происходит из Бердмора в Онтарио (Канада). В 1931 году железнодорожник Джеймс Додд, занимавшийся золотоискательством в свободное время, нашел три замечательных предмета: меч, топор и погремушку, служившую украшением для конской сбруи. В 1936 году он принес эти предметы в Королевский музей Онтарио в Торонто, где их подлинность была подтверждена и они были куплены за 500 долларов. Так меч, топор и погремушка заняли место на выставке в музее в качестве возможных погребальных принадлежностей норвежского путешественника времен Лейфа Эрикссона.
Хотя сотрудники музея предприняли раскопки в месте находки – старательской заявки Додда, – им удалось обнаружить лишь несколько кусочков железа. Потом появились сомнения. Еще в 1938 году местные газеты предположили, что Додд нашел предметы не во время своих изысканий в окрестностях Бердмора, а в подвале своего дома в Порт‑Артуре. Владелец дома Дж. М. Хансен утверждал, что он получил какое‑то старое оружие в качестве залога от одного из своих служащих – Йенса Блоха, унаследовавшего коллекцию оружия от своего отца – известного норвежского художника. К сожалению, Блох умер в 1936 году, но его вдова подтвердила историю. Последовали взаимные опровержения, когда различные стороны, включая приемного сына Додда, то сознавались в обмане, то забирали свои слова обратно. Сегодня образцы оружия из Бердмора находятся в «чистилище» – в запасниках Королевского музея Онтарио. Музейные специалисты подтверждают их скандинавское происхождение, но считают, что они, скорее всего, попали в Канаду вместе с Йенсом Блохом в 1933 году, а не с путешественником из команды викингов на тысячу лет раньше.
Есть еще отверстия, которые, как считается, были сделаны для швартовки судов к прибрежным скалам. Эти отверстия в большом количестве встречаются вдоль восточного побережья США и даже в нижнем течении некоторых рек Среднего Запада. Многие энтузиасты, начиная с Холанда, считали их бесспорным признаком скандинавского присутствия. Идея заключается в том, что корабли викингов, проводившие разведку вдоль побережья, нуждались в способе для быстрого и безопасного отчаливания от берега при появлении враждебно настроенных индейцев; причальный штырь, вставленный в отверстие, можно было выдернуть одним рывком. Нильсестейн, к примеру, утверждает, что «поскольку причальные отверстия свойственны только скандинавской культуре, они являются веским доказательством того, что викинги посещали американский Средний Запад сотни лет назад». С другой стороны, Уоллес указывает на бессмысленность выдалбливания отверстий в ситуации, когда любой шум мог выдать врагу присутствие викингов. Она отвергает идею в целом:
«Выдалбливание нового отверстия для каждой якорной стоянки совершенно неизвестно в культурном регионе Скандинавии. Причальные штыри, разумеется, – знакомые предметы, но они обычно были снабжены кольцами и прочно вделаны в скалы вдоль побережий, где люди регулярно вставали на якорь… Для быстрого причаливания скандинавы обычно закрепляли канат вокруг дерева или валуна».
Как же быть с таинственными причальными отверстиями? По справедливому замечанию Уоллес, многие из них должны были находиться под водой во времена викингов, поэтому они должны принадлежать к более современной эпохе. Для отверстий на морском побережье и вдоль берегов рек было предложено два разных объяснения. Археологи в основном сходятся во мнении, что «приречные» отверстия были пробурены для взрывных работ, чтобы потом использовать камень при строительстве домов и амбаров; с помощью этого метода были разрушены тысячи скал, и они полагают, что некоторые были просто оставлены за ненадобностью. Отверстия на морском побережье имеют столь же рутинное объяснение. Известный специалист по истории военно‑морского флота адмирал Сэмюэль Моррисон сделал следующее замечание по поводу одного причального отверстия из любительского каталога, составленного энтузиастами для штата Мэн:
«Они были сделаны «английскими туземцами» Новой Англии; в отверстия вставлялись железные рым‑болты, через которые затем пропускались фалы для лодочной стоянки или для рыболовных снастей. Я мог бы показать кое‑какие отверстия, сделанные лично для меня!»
Кенсингтонский рунный камень
Из всех находок, призванных доказать скандинавское присутствие на территории Соединенных Штатов, пожалуй, самой известной и наиболее жарко оспариваемой является Кенсингтонский рунный камень.
В ноябре 1897 года шведский эмигрант фермер Олаф Охман корчевал пни на пригорке возле своего дома вместе с младшим сыном Эдуардом. Когда он вытаскивал очередной пень, из‑под земли показался камень, зажатый между тесно переплетенными корнями. Охман заметил на камне какие‑то надписи и отнес его в соседнюю деревушку Кенсингтон в Миннесоте, общину эмигрантов из Скандинавии, где он был выставлен на всеобщее обозрение. Вскоре после этого один из жителей, по‑видимому, осознал, что надпись сделана рунами – старинным скандинавским алфавитом, которому по‑прежнему учили детей в некоторых местных школах того времени.
Грубая копия надписи была отправлена О. Дж. Брейду – профессору скандинавских языков в университете штата Миннесота. Брейд остался равнодушным к открытию, как и другие специалисты по Скандинавии, которые сочли надпись современной фальшивкой. Глубоко разочарованный, Охман отнес камень обратно на свою ферму. Там он и лежал, пока его не увидел Хьялмар Холанд, посетивший этот район в 1907 году. Он был убежден, что надпись подлинная, и в течение следующих пятидесяти лет пытался убедить в этом окружающий мир. Он составил точный перевод рун, демонстрировавший потенциальную важность загадочной надписи:
«Восемь готов и 22 норвежца отправились исследовать земли, лежащие к западу от Винланда. Мы разбили лагерь у двух каменистых островков в одном дне пути к северу от этого камня. Однажды мы пошли рыбачить, а вернувшись домой, обнаружили 10 человек, покрытых кровью и умирающих. Господь всемогущий, сохрани от зла. Еще 10 человек остались в море присматривать за нашими кораблями в 14 днях пути от этого острова. Год 1362».
Было ли это наконец бесспорным свидетельством посещения викингами Северной Америки?
В своей борьбе за доказательство подлинности Кенсингтонского камня Холанд нашел авторитетных сторонников. В конце 1940‑х годов камень был выставлен на обозрение в Смитсонианском институте в Вашингтоне, и доктор Мэтью Стерлинг, директор Американского бюро этнологии, назвал его «возможно, самым важным археологическим объектом, обнаруженным до сих пор в Северной Америке». Сейчас это центральный экспонат музея рунного камня в Александрии – ближайшем городе к Кенсингтону. В мемориальном парке огромная гранитная копия камня покоится на четырехтонном постаменте рядом с чудовищным бетонным викингом, на щите у которого высечен девиз: «Александрия: колыбель Америки».
Можно ли считать подлинность Кенсингтонского рунного камня окончательно доказанной? К сожалению, обстоятельства его открытия остаются довольно туманными. Сохранившиеся описания различаются в мелких подробностях даже относительно дерева, под которым был найден камень. Если бы кто‑то в то время позаботился сохранить пень и сосчитать годичные кольца, то можно было бы по меньшей мере Установить минимальный возраст захоронения камня. Более поздние расчеты, оценивающие возраст дерева примерно в 70 лет (так что дата захоронения камня относится ко времени, предшествующему появлению современных выходцев из Скандинавии), полностью основаны на воспоминаниях Охмана. Скептики полагают, что дерево могло вырасти и за 15‑20 лет.
Как насчет самой надписи? Ведь специалисты, без сомнения, должны достаточно хорошо разбираться в рунных текстах, чтобы отличить подделку от подлинника. Многие знатоки рун вполне уверены в этом. Профессор Эрик Уолгрен из Калифорнийского университета в Лос‑Анджелесе посвятил несколько лет исследованию Кенсингтонского рунного камня, который он считает подделкой на основе словарного состава, грамматических особенностей и системы датировки. В частности, надпись содержит много необычных словарных форм, включая ded явно английского происхождения, а также составной термин opdagelsefard, означающий «исследовательское путешествие». Грамматика выглядит странно: окончания слов не характерны для XIV века, но широко использовались в XIX веке. Все числа в тексте написаны по‑арабски, в то время как в средневековых рунных надписях пользовались римскими числительными.
Защитники подлинности Кенсингтонского рунного камня от Холанда до Нильсестейна усердно обрабатывали архивы всех языков и диалектов Скандинавии в поисках возможных параллелей и нашли ряд близких слов и словосочетаний, хотя ничего похожего на opdagelsefard. Они также смогли доказать, что арабские числительные использовались в Скандинавии еще в XIV веке, однако это не то же самое, что использование арабских числительных в рунных надписях, так как при этом смешиваются две совершенно разные системы общения. Что касается предполагаемых параллелей, то существование сходных слов и грамматических форм в различных скандинавских наречиях раннего и среднего Средневековья само по себе не является достаточным доказательством. Хотя отдельные элементы Кенсингтонского рунного камня могут быть подлинными, рунологи считают, что текст нужно рассматривать как одно целое, прежде чем подходить к вопросу о его аутентичности.
Уоллес резюмирует точку зрения рунологов в своем критическом вердикте:
«К рунной надписи на Кенсингтонском камне можно применить простой тест. Если мы удалим из рассмотрения все руны, не имеющие бесспорного исторического происхождения от XIV века и ранее, то останутся лишь простейшие формы, такие, как «и» и «мы». Эти формы оставались неизменными с раннего Средневековья до настоящего времени».
«Возможно, но маловероятно» – таков был вердикт специалистов о надписи на Кенсингтонском камне с тех пор, как Холанд отвез его на просмотр в Скандинавию в 1911 году. Попытки подкрепить аргументы в пользу рунного камня другими предполагаемыми рунными надписями, обнаруженными на территории Соединенных Штатов, оказались безуспешными. По единодушному заключению рунологов, все они являются либо очевидными современными подделками, либо трещинами на поверхности камня, имеющими совершенно естественное происхождение.
Более широкий исторический подход мог бы прояснить Проблему происхождения Кенсингтонского рунного камня.
Насколько вероятным было присутствие викингов или выходцев из Скандинавии на территории современных Соединенных Штатов в 1362 году? Могла ли экспедиция викингов отправиться в путешествие на Средний Запад Америки?
Для ответа на эти вопросы были представлены два исторических свидетельства скандинавского происхождения. Одним из них является «Карта Винланда», которая считалась доказательством успешной экспедиции в Америку под руководством гренландского епископа Эйрика в 1118 году. К сожалению, этот единственный в своем роде документ также окутан противоречиями, как и Кенсингтонский рунный камень (см. «Карта Винланда» в разделе «Мистификации»).
Попытка Холанда увязать датировку рунного камня (1362) с событиями скандинавской истории закончилась несколько большим успехом. Магнус Эриксон, король Швеции и Норвегии, попросил некоего Поуэлла Кнутссона отплыть в Гренландию в 1354 году для «защиты» тамошних христиан. Холанд выдвинул предположение, что экспедиция Кнутссона, состоявшая из шведов и норвежцев, отклонилась на запад, высадилась на берег в Винланде, а затем исследовала внутреннюю часть континента. Разведчики частично были перебиты туземцами, что отражено в надписи на Кенсингтонском камне. Он пошел еще дальше и предположил, что выжившие после резни могли стать основателями племени «белых индейцев» – манданов, живших вдоль берегов Миссури (см. «Индейцы из Уэльса» далее в этой главе).
К сожалению, у нас нет никаких оснований верить тому, что экспедиция Кнутссона вообще отправилась в Гренландию. Не сохранилось никаких норвежских или гренландских записей об их отбытии или возвращении. На самом деле, вся история с экспедицией Кнутссона больше похожа на циничную отговорку, призванную умилостивить христианское духовенство.
Король Магнус Эриксон вошел в историю как человек, горячо заинтересованный в религиозном благополучии своих подданных. Согласно Нильсестейну, он обладал «фанатичным миссионерским рвением» и даже вторгся в Россию в попытке обратить местных жителей из православия в католицизм. Но более критичный анализ историка Кирстена Сивера дает совершенно иное представление о характере Магнуса. В 1351 году Папа римский разрешил Магнусу обложить налогом духовенство для финансирования русской военной кампании и даже предложил ему ссуду под залог будущих налоговых поступлений. Однако война угасла в том же году, и изрядно обнищавший король воспользовался папскими деньгами для того, чтобы заполнить дыру в своих финансах. К 1354 году его отношения с Папой, который хотел получить выданную Магнусу ссуду, должно быть, совсем испортились; бесславный финал наступил в 1358 году, когда Папа отлучил Магнуса от церкви за отказ вернуть деньги. По мнению Сивера, это обстоятельство проясняет истинное значение «экспедиции» Кнутссона.
«Сомнительно, что эта экспедиция вообще имела место, и еще более сомнительно, что Магнус всерьез собирался устроить ее. Скорее всего, он устраивал благочестивое представление, выступая в качестве защитника веры, заслуживающего любых денег, до которых он может дотянуться».
Разумеется, в надписи на Кенсингтонском рунном камне нет никаких упоминаний о Кнутссоне, поэтому речь может идти о другой экспедиции, не отраженной в исторических хрониках. Но почему Миннесота? Критики всегда находили здесь плодородную почву для сомнений, поскольку ни в сагах, ни в гренландских исторических хрониках нет упоминания о путешествиях викингов по внутренним рекам. Адмирал Морисон воспользовался этим обстоятельством для окончательного развенчания истории Кенсингтонского камня.
«Со стороны все это выглядит крайне нелепо. Скандинавы были морскими первопроходцами, а не сухопутными путешественниками. Какую цель они могли преследовать, заплыв в залив Гудзон или пройдя через озеро Сьюпериор и углубившись в дикие леса?»
Кстати говоря, сторонникам теории Кенсингтонского камня так и не удалось придумать правдоподобный маршрут по рекам и озерам, чтобы викинги могли достигнуть того места, где он впоследствии был обнаружен.
Лингвистика, история и археология выносят суровый приговор Кенсингтонскому рунному камню. Но если он не подлинный – значит, это подделка. Есть ли у нас причины подозревать это? Исторические обстоятельства того времени, когда он был найден, практически гарантировали, что находка получит широкий общественный резонанс. Всемирная выставка, назначенная на 1892 год в Чикаго, отмечавшая 400‑летие открытия Америки Колумбом, возмутила многих американцев скандинавского происхождения на Среднем Западе, которые считали, что с их предками обошлись несправедливо. Лишь тремя годами раньше новаторское исследование путешествий викингов к Винланду, выполненное историком Густавом Стормом, было перепечатано в главной американской газете для читателей из Скандинавии, выходившей на шведском языке. Вскоре после открытия чикагской выставки копия корабля викингов, обнаруженная в Гокстаде (Норвегия), была доставлена через Атлантику и поставлена на якорь в озере Мичиган. Многие американцы скандинавского происхождения были очень довольны и приветствовали находку камня с рунной надписью как подтверждение своей веры в то, что они идут по стопам своих воинственных предков.
Но для подделки нужен мошенник. Подозрение естественным образом пало на Охмана, которому принадлежала честь открытия надписи. Мнения о его образовании и интеллектуальных способностях варьировали в широких пределах. Но он, вероятно, вовсе не был таким неграмотным простаком, каким его описывает Холанд. Разумеется, у Охмана не было необходимости самостоятельно высекать рунную надпись. В шведской общине были и другие люди, лучше его знакомые с рунами, а историческое обоснование экспедиции Поуэлла Кнутссона было предоставлено Стормом. Подозрительно, что именно газетная публикация работы Сторма впервые познакомила американских читателей с ключевым термином орdagelsefard, обозначавшим «исследовательское путешествие».
Есть ли прямые свидетельства обмана? Два обстоятельства, редко упоминаемые защитниками Кенсингтонского камня, указывают в этом направлении.
В первый день нового, 1899 года Дж. П. Хедберг, бизнесмен из Кенсингтона, послал предположительно точную копию надписи редактору газеты для шведских читателей в Миннеаполисе в надежде проверить свою догадку, что она была написана древнегреческими буквами. Более позднее сравнение с камнем показало, что в копии Хедберга содержится несколько ошибок. На первый взгляд это просто подтверждает сумятицу, воцарившуюся после находки Кенсингтонского камня, однако, когда копия Хедберга была предложена рунологу Эрику Мольтке из Датского национального музея в Копенгагене, ученый ухватился за нее. С его точки зрения (поддержанной Уолгреном), Хедберг прислал в редакцию газеты не копию, а один из черновиков фальшивой надписи. Вывод был сделан на том основании, что ошибки в тексте далеко не такие серьезные, как можно было бы предполагать, если бы Человек даже не знал, какой язык он копирует. Руны были правильными, вполне связными и более трудными для написания, чем те, которые были высечены на самом Кенсингтонском камне. Естественно исходить из предположения, что плохая копия упрощает оригинал или полностью затуманивает его смысл, но не усложняет его. Согласно Уолгрену, «копия Хедберга была сделана человеком, хорошо знакомым с рунами, судя по уверенному и целенаправленному начертанию, исключающему участие несведущего любителя». Есть основания полагать, что Хедберг принимал гораздо большее участие в «открытии» надписей, чем он сам признавал.
Последний удар по сторонникам Кенсингтонского камня был нанесен серией исповедей. В 1973 году некий Уолтер Крэн, лежа на смертном одре, сделал магнитофонную запись, в которой он утверждал, что его отец Джон признался (тоже перед смертью) в изготовлении надписи при соучастии Олафа Охмана. Сам Уолтер искал и нашел подтверждение этой истории у Джона Охмана, сына Олафа, перед тем как тот испустил свой последний вздох. Целью подделки, по словам Уолтера Крэна, было «одурачить людей во всей стране, особенно образованных, которые смотрели на них свысока… чтобы (мистификаторы) наконец‑то смогли как следует посмеяться над ними». Это признание звучит очень убедительно. Многие скептики пришли к выводу, что оно является прекрасным завершающим штрихом в истории Кенсингтонского камня, хотя три признания на смертном одре – это, пожалуй, уже перебор.
Ланс‑о‑Мидо – поселение Лейфа
История викингов в Америке была долгой историей ложных надежд, фальшивых свидетельств и проигранных споров – до тех пор, пока норвежский исследователь Хелдж Ингстед и его жена археолог Анна не прибыли на остров Ньюфаундленд в I960 году. Они приехали для поисков следов Лейфа Эрикссона и его лагеря. Совершая поездку вдоль побережья, они прибыли в местечко под названием Ланс‑о‑Мидо. Оно показалось супругам многообещающим, так как имело сильное сходство с описаниями Винланда в изложении Бьярни и Лейфа. Джордж Декер, неофициальный лидер маленького поселения Ланс‑о‑Мидо, отвел супругов Ингстед к ручью Черной Утки, речушки, впадавшей в залив Паб, по берегам которой просматривались очертания нескольких домов среди зарослей вереска. По словам Декера, они были старше самых ранних рыболовных поселков в этой местности.
Супруги Ингстед начали раскопки в Ланс‑о‑Мидо на следующий год и продолжали их в течение семи лет. Дальнейшие работы в 1970‑х годах проходили под руководством Канадской парковой службы, после того как Ланс‑о‑Мидо получил статус национального исторического памятника.
При раскопках обнаружилось семь строений, разделенных на три группы, с общим залом и одной или двумя мастерскими в каждой группе. Здесь, возможно, жило около 100 человек. Конструкция всех построек одинакова: со стенами из дерна и крышами на деревянном каркасе. Это типичный метод строительства жилых помещений в Исландии и Гренландии в эпоху викингов. Дата заселения тоже не вызывает сомнений. Стиль построек аналогичен исландским домам X в. н. э., и около 50 радиоуглеродных датировок указывают на тот же период. Отсутствие больших куч мусора позволяет предположить, что поселение использовалось лишь в течение нескольких лет, что подтверждается отсутствием следов ремонта внутри построек.
Рядом с домами находилось болото, а у одной из построек была обнаружена куча деревянных щепок и кусков дерева – судя по всему, следы ремонта одного из судов. Среди деревянного материала обнаружена древесина шотландской или красной сосны; оба вида неизвестны в Ньюфаундленде, причем шотландская сосна произрастает только в Европе.
В одном из других залов находилась кузница. Куски железа были обнаружены по всему поселению Ланс‑о‑Мидо в основном в виде заклепок, использовавшихся в кораблестроении. На безопасном расстоянии с другой стороны болота располагались кузнечный горн и угольная печь для обжига.
Отдельные объекты также выдают скандинавское присутствие. Бронзовая булавка для скалывания плаща типична для викингов, как и маленький точильный камень для затачивания металлических орудий, веретено для шерстяной пряжи и костяная игла с отверстием, проделанным в верхней части.
Но самые интригующие находки имеют американское происхождение. Это три калифорнийских ореха (разновидность земляного ореха) и дощечка из древесины калифорнийского ореха, обработанная металлическими орудиями. Калифорнийский серый орех не растет так далеко на севере, и его присутствие указывает на контакты в южном направлении вдоль побережья Новой Англии – как и пенни из штата Мэн, хотя это немного более поздняя находка (см. приложение «Пенни из штата Мэн»).
Но был ли Ланс‑о‑Мидо опорной базой Лейфа Эрикссона? Бриджитта Уоллес, которая в настоящее время является куратором археологических работ, уверена в этом. Она резонно полагает, что если Хеллуланд соответствовал острову Баффина в канадской Арктике, а Маркланд соответствовал Лабрадору (в чем сходятся практически все исследователи), то Ньюфаундленд как следующая суша, которую можно видеть при плавании на юг, должен хотя бы частично соответствовать территории, названной Винландом. Для того времени Ланс‑о‑Мидо было хорошей опорной базой из‑за своего удобного промежуточного расположения по пути из Гренландии и отсутствия туземного населения, в отличие от областей, расположенных дальше к югу.
Основные дебаты вокруг поселения развернулись в связи с упоминанием Тиркира Германца об открытии диких лоз, давших Винланду его название. Из того факта, что Ньюфаундленд расположен севернее границы распространения дикого винограда, многие археологи пришли к выводу, что его нельзя отождествить с Винландом. Однако мы знаем, что викинги доставили в Ланс‑о‑Мидо калифорнийские орехи из той местности, где дикий виноград произрастал в изобилии, так что контакты с югом, несомненно, имели место. Возможно, Вин‑ланд был названием гораздо более крупного региона, включавшего Ньюфаундленд.
Какое влияние оказали викинги на культуру коренных жителей Америки? Очевидно, практически никакого. Они не оставили следа в традициях американских индейцев, а их технология работы по металлу и строительства судов не получила дальнейшего распространения. Даже эпидемические заболевания, стиравшие с лица земли целые народы во времена испанского завоевания, нельзя ассоциировать с викингами. Но одно не вызывает сомнения: викинги действительно достигали американского континента.
Пенни из штата Мэн
Единственной бесспорной находкой викинговского происхождения на территории США является крошечная монета, обнаруженная на расстоянии 1000 миль к югу от поселения викингов в Ланс‑о‑Мидо на о. Ньюфаундленд (Канада). В 1957 году археологи‑любители производили раскопки на ферме Годдарда возле устья Пенобскот‑Бэй в штате Мэн. Среди тысяч каменных орудий и обломков керамики коренной американской культуры была обнаружена странная монета. Первоначально ее идентифицировали как английский пенни XII века и по какой‑то странной причине игнорировали в течение 20 лет, пока специалист по нумизматике, случайно посетивший ферму Годдарда, не признал в ней норвежский пенни, отчеканенный при короле Олафе в период между 1067 и 1093 годами. Это открытие вызвало настоящий взрыв интереса: наконец‑то появилось свидетельство того, что Винланд (страна виноградных лоз) действительно соответствовал своему названию и находился в Новой Англии, где растет дикий виноград. Были проведены крупномасштабные раскопки, однако перспектива открытия Винланда в Новой Англии снова отдалилась, когда не было обнаружено никаких других артефактов эпохи викингов. Но археологи высказали определенные догадки по поводу того, как пенни мог оказаться в штате Мэн.
В монете была проделана дырочка, через которую ее можно было подвешивать на кожаном шнурке. Это указывало, что на момент утраты ею не пользовались как денежным средством. Догадка подтверждалась радиоуглеродными датировками поселения американских индейцев в районе фермы Годдарда, которые приходились на XIII век – через сто лет после того, как пенни был отчеканен на Монетном дворе короля Олафа. Хотя монета была единственной находкой эпохи викингов в этом районе, многие другие предметы явно попали на ферму Годдарда с севера. По всему району раскопок обнаружены орудия, сделанные из горных пород, которые встречаются в основном на полуострове Лабрадор. Одно из этих орудий со следами более поздней модификации принадлежит к разновидности, известной только у иннуитов (эскимосов), которые в то время частично населяли Лабрадор.
Косвенная связь между американскими индейцами в штате Мэн и викингами через эскимосских торговцев в настоящий момент является наиболее вероятным объяснением удивительного путешествия норвежской монеты. Это еще и напоминание о том, что викинги продолжали посещать Маркланд (как они назвали Лабрадор) еще долго после того, как они отказались от мечты о постоянных поселениях в Северной Америке.
На далеком севере в средние века жили не менее отважные мореплаватели - викинги. Они населяли некогда все скандинавское побережье. Но по мере того, как население росло и пахотной земли оставалось все меньше, многие из них стали уходить на юг на своих судах, способных плавать в открытом море. Корабль они называли морским зверем, змеем или драконом, потому что нос и корму его украшали огромные резные головы драконов. Одни из викингов занимались разбоем и наводили ужас своей жестокостью, другие, известные как норманны, в поисках новых земель переселялись на северо-восток Франции, на восточное побережье Англии, на Сицилию и уединенные острова Исландии.
Между 900 и 930 г.г. викинг Гуннбьёрн отправился в поход на запад через Исландию. Он встретил лишь скалистые острова и землю, сплошь покрытую льдом. Прослышав об этом походе, исландец Эйрик, прозванный Рыжим из-за огненно-красных волос, с командой из 32 человек отправился в 982 г. на поиски новой страны. Правда, не совсем добровольно. В ссоре он убил двух человек и был выслан из Исландии на три года. Эйрику удалось открыть остров, обогнув южную оконечность которого, он основал на западном берегу две колонии. Землю эту он назвал Гренландией (зеленой страной) в надежде, что это имя привлечет новых поселенцев.
И действительно, всего через несколько лет здесь было уже 3000 жителей. Географически Гренландия относится к Северной Америке. Таким образом, Эйрик Рыжий открыл Америку за 500 лет до Колумба . Около 986 г. один купец, направляясь из Исландии в Гренландию, сбился с пути и попал на юго-западный берег равнинной и лесистой земли. На поиски этой земли пятнадцать лет спустя, как о том повествует «Сага о Гренландцах», отправился викинг Лейв, сын Эйрика, прозванный впоследствии Счастливым. С ним было еще 35 человек.
Теги: , Популярное
Осматривая ткань, Левенгук часто использовал линзу. Он самостоятельно отшлифовал линзу такой точности, что мог видеть сплетение нитей в ткани. В 1674 году он увлекся изучением
